В ходе реформации сложилось несколько течений протестантизма. Возникновение протестантизма в ходе реформации. Институт социальных отношений

1. Феномен Реформации; протестантизм и протестантские конфессии

Хронологическим периодом Возрождения является эпоха Реформации, завершившая величайший прогрессивный переворот в развитии европейской культуры. Гуманистические идеи Возрождения коснулись важнейшей сферы духовной жизни средневековой Европы – церкви. Идеи возвращения к подлинным смыслам религиозных отношений, которые, как видится гуманистами, были утрачены из-за неправедного образа деятельности существующей церкви, послужили основой движения Реформации – движения за обновление церкви, за беспосредническое общения человека и Бога, за упразднение сложного церковного церемониала и т.д.

Реформация - это широкое религиозное и социально-политическое движение, направленное на преобразование христианской религии, сложившейся в Европе в форме католического вероисповедания. Начавшись в Германии в 16 веке, Реформация охватила ряд европейских стран и привела к отпадению от католической церкви Англии, Шотландии, Дании, Швеции, Норвегии, Нидерландов, Финляндии, Швейцарии, Чехии, Венгрии, частично Германии.

Реформация проходила под лозунгами исправления церкви, которое преимущественно понималось как избавление от всего излишнего и вредного, что привнесено было стараниями римского руководства и что не только соответствовало первоначальному христианству, но и прямо противоречило ему. Безраздельное господство католической церкви во всех сферах жизни привело в итоге к ее внутреннему перерождению и разложению. Проповедуя смирение и воздержанность, церковь непристойно богатела, наживалась на всем. Высшие чины католической церкви жили в неслыханной роскоши, предавались разгулу шумной светской жизни, очень далекой от христианского идеала.

Однако действительные причины Реформации носили гораздо более сложный и многообразный характер. Не только «порча» христианства папством заставляла участников движения искать новые формы для христианства, но и ряд иных обстоятельств.

Общая тенденция к формированию национальных государств встречала сильное противодействие со стороны наднациональной католической церкви. Развитие промышленности и торговли, становление новых социальных и экономических отношений так же сталкивались с препятствиями, порождаемыми традиционной идеологией. Немаловажным было и то, что новые тенденции сами по себе спровоцировали кризис роста. Многие участники социально-экономических процессов того времени были не против того, чтобы разрешить встававшие проблемы за счет церкви.

Но Реформация была не просто религиозным обновлением, это была глубочайшая трансформация христианской культуры. Итогом этой трансформации явился не только новый вариант христианского вероисповедания - протестантизм, но и новый тип человека с новым отношением к жизни и к самому себе. Именно этот тип человека стал движущей силой бурного развития западноевропейской цивилизации. Реформация изменила смысловой мир христианства и заложила основы христианской культуры нового типа. В этой обновленной культуре христианская духовность выступила как смысловая основа новой трудовой этики и стала вдохновляющей силой рационально-практического преобразования мира. Именно страны, выбравшие путь Реформации, достигли наибольших успехов в деле развития цивилизации. Реформация стала духовным ответом на вызов, брошенный человеческому духу социально-экономической и культурной ситуацией XVI века. Поэтому, обратимся вначале к тому контексту, в котором вызревали истоки новой культуры.

Жизнь мирянина была исполнена повседневных мирских забот, не имевших ни малейшего отношения к спасению души. Однако считалось, что церковь в силу религиозных заслуг своих святых накапливает больше благодати, чем это нужно для спасения признанных праведников. И это избыточное количество благодати церковь дарует мирянам, но не всем, а тем, кто в своей мирской жизни придерживается религиозных правил и поддерживает усилия церкви по спасению всего мира. Правда, в реальной жизни оказывалось, что поддержка церковных усилий вовсе не обязательно требовала высокой личной нравственности. Благодать и спасение можно было «заработать» паломничеством, участием в крестовом походе или просто имущественным либо денежным пожертвованием на нужды церкви. Иными словами, совершался своего рода обмен благ земных на блага небесные. Пока в Европе господствовали феодальные традиции, этот обмен удерживался в определенных рамках и не нарушал стабильность общества, но ситуация резко изменилась с расширением сферы товарно-денежных отношений. Папы и гигантский аппарат церкви почувствовали возможность невиданного обогащения, продавая отпущения грехов за деньги. Эти «отпущения», изложенные в письменном виде, назывались индульгенциями, и специальные представители церкви во всю торговали ими в общественных местах. Можно было купить индульгенцию, прощающую самое страшное преступление. Это, безусловно, не могло спасти попавшегося преступника от мирского суда, но заранее обеспечивало небесное прощение соответствующего греха (или многих грехов - все зависело от уплаченной суммы). Продажа индульгенций была одним из самых доходных промыслов, но она подрывала авторитет церкви. Более того, она фактически лишала смысловой перспективы тех, кто честно трудился в новых областях жизни. С точки зрения традиционной этики их деятельность носила оттенок греховности, но честное предпринимательство не оставляло возможности для «денежного выкупа» грехов, в то время как богатый разбойник или феодал, пользующийся имеющейся у него властью, имели и больше денег и больше заслуг перед церковью, а значит, и перед самим Богом. Дело, таким образом, было вовсе не в продаже индульгенций - эта продажа лишь обнажила духовный кризис папской церкви. Отсюда - распространенность апокалипсических настроений среди «третьего сословия»  . Этот кризис особенно затронул Германию, которая в силу своей раздробленности подвергалась сильным поборам со стороны единой и могущественной католической церкви.

Как уже упоминалось выше, Реформация началась в Германии, и это было не случайно. Германия формально входила в Священную Римскую империю, но фактически политические связи между Италией и Германией к тому времени существенно ослабли. Император, олицетворявший идею единства государства, давно превратился в чисто номинального правителя, избираемого наиболее могущественными князьями. Сама империя уже не была прочно организованным целым и являлась простым конгломератом княжеств, городов. Эти образования в большинстве своем не могли противостоять притязаниям церкви и население их более чем где-либо, ощущало ее гнет. Конфликт между растущими городами и феодальными структурами зашел в тупик. Доминируя в политическом отношении, князья и рыцари были в полной экономической зависимости от бюргерства. Развитие денежного обращения влекло не только относительное обнищание старых господствующих слоев населения, но и заставляло их, в свою очередь усиливать давление на крестьян и горожан, многие из которых в результате оказывались в совершенно невозможном положении.

Естественно, что всеобщее недовольство должно было обратиться на Римскую церковь. Бюргерство видело в ней опору феодальных властей и вообще консервативный институт, препятствующий свободному решению экономических задач, регламентирующий не только быт, но и сами методы хозяйствования. Князья и дворянство видели в ней мощного конкурента, имущество и права которого не прочь были присвоить. Крестьяне и городские пролетарии были недовольны ею, как и всем вообще.

Немецкое общество все более и более проникалось идеями чешского богослова, ректора Пражского университета Яна Гуса (1371-1415). Он выступал за ограничение и упрощение католического богослужения, переведение его на национальный язык и за создание независимых от Рима церквей. Гус был осужден и сожжен. Однако его учение охотно поддерживали и немецкие гуманисты, неустанно критиковавшие церковь. Целый ряд идей, предвосхищавших реформу церкви, содержался уже в выступлениях мыслителей Ренессанса. Следовательно, Реформация и Ренессанс неотделимы друг от друга.

В сложившихся условиях и выступил со своей проповедью Мартин Лютер (1483-1546 гг.) - выходец из бюргерской семьи, ставший монахом и ученым богословом. Знаменитый реформатор родился в Тюрингии в семье со скромным достатком. Тем не менее, он получил хорошее образование в Мансфельде, Магдебурге, Эйзенахе и в Эрфуртском университете. Он был искренним католиком, поклонником св. Августина. В 1505 г. он даже ушел в августинианский монастырь, хотя это и вызвало разрыв с родителями. Впоследствии, по предложению руководства монастыря, он перебрался в Виттенберг для преподавания в университете и проповеднической деятельности.

Все началось с тезисов, которые Мартин Лютер 31 октября 1517 г. вывесил для обсуждения на воротах Виттенбергской церкви. Тезисы доказывали, что сама по себе покупка индульгенции не может примирить грешника с Богом, для этого требуется внутреннее раскаяние. Тезисы еще не были разрывом с властью папы, они еще вписывались в традицию, но дальнейшие события показали, что высказана только малая толика того, что выражало настроение не только Лютера, но и самых широких общественных слоев. «Современникам поступок Лютера казался более важным и богатым последствиями, чем ему самому. До сих пор подобные вопросы обсуждались только в кабинетах ученых - теперь они были отданы на суд толпы. Это ошеломляло, возбуждало восторг; казалось, свежая струя воздуха проникла в невыносимо душную атмосферу, в которой задыхалось тогдашнее общество. Все вздохнули свободнее и разом заговорили». 

Реформация выражала не только духовные интересы - она была выгодна и князьям, освобождавшимся от властной и обременительной опеки церкви. Поэтому Лютер нашел себе союзников и среди сильных мира сего. Без этого совпадения интересов успех Реформации никогда не был бы таким быстрым и очевидным, но все же ее истинный смысл лежит не в утилитарно-прагматической, а в духовно-нравственной сфере.

Лютер категорически отвергает идею спасения в силу каких бы то ни было заслуг. Лютер потребовал возврата к нравственным принципам первоначального христианства с присущей ему простотой, искренностью, погруженностью в веру. Человек не должен искать промежуточной инстанции спасения, уповая на них и наделяя их правом наказывать и прощать, ибо тем самым он изменяет Богу. Лютер исходит из того, что человеческая природа столь основательно повреждена грехопадением, что никакие религиозные заслуги не могут приблизить человека к спасению. По Лютеру, спастись можно только верой в искупительную жертву Христа. Причем эта вера есть не личная заслуга, а проявление божественной милости - избранности к спасению: по настоящему веруют лишь те, кого Бог избрал для спасения.

Поскольку все одинаково испорчены, Лютер устраняет догматическое различение священников и мирян: каждый верующий имеет «посвящение» на общение с Богом, право проповедовать и совершать богослужение (принцип всеобщего священства). Священник в протестантизме лишен права исповедовать и отпускать грехи, он нанимается общиной верующих и подотчетен ей.

Лютер провозгласил Библию последней инстанцией в делах веры. До Реформации Священное Писание издавалось, исключительно, на латыни и было фактически недоступно основной массе верующих. Посредником между людьми и Откровением Бога, изложенным в Библии, выступала церковь, которая трактовала Библию в соответствии со Священным Преданием. В результате последней инстанцией для верующего становилось решение папы. Отвергая (в отличие от католичества и православия) священное предание и власть папы, протестантизм провозгласил Библию единственным источником вероучения. А поскольку все одинаково поражены первородным грехом, то нет, и не может быть особой группы людей, обладающих исключительным правом говорить от имени Священного Писания.

Лютер впервые перевел Библию на немецкий язык и провозгласил ее изучение и толкование первейшей обязанностью каждого верующего. Было ликвидировано монашество, упрощено богослужение (оно было сведено к проповеди). И, наконец, Лютер отвергает большинство таинств (оставалось только два - крещение и причащение), святых и ангелов, культ Богородицы, поклонение иконам и святым мощам, чистилище.

Итак, человек спасается только верой, а не внешним исполнением религиозных заповедей. В самой по себе формулировке этого принципа нет ничего нового, она присутствует уже в Новом Завете, в посланиях апостола Павла. Коренное отличие от средневекового католичества состояло в понимании того, как проявляется и реализуется подлинная вера. Подлинная протестантская вера реализует себя не в специфических религиозных усилиях, а в земном служении людям через добросовестное выполнение своих профессиональных обязанностей. И важен здесь не сам по себе результат, а именно упорство в исполнении своего долга, вдохновляемого евангельскими заповедями. Рационально осмысленное практическое служение людям здесь обретает то высокое значение, какое раньше имело лишь религиозно-культовое служение Богу. Об этом недвусмысленно говорит сам Лютер: «Если ты спросишь последнюю служанку, зачем она убирает дом, моет клозет, доит коров, то она может ответить: я знаю, что моя работа угодна Богу, о чем мне известно из его слов и наказа»  .

Всесторонне исследовавший влияние протестантизма на развитие западноевропейской цивилизацииМакс Вебер (1864-1920), указывает, что фактически честный упорный труд в протестантизме обретает характер религиозного подвига, становится своеобразной «мирской аскезой». При этом религиозное (спасительное) значение имеет не сам по себе труд, а внутренняя вера. Но и вера сама по себе есть не личная заслуга, а свидетельство избранности к спасению: по настоящему веруют лишь те, кого Бог избрал для спасения. А это значит, что протестантизм с самого начала отверг всякого рода самообман, связанный с имитацией подлинной веры и последующим самоуспокоением. Внутренней верой, добрыми делами и упорным честным трудом протестант должен не «заслуживать», а непрерывно подтверждать свою изначальную спасенность. Но если это ему удается, то он обретает уверенность в спасении. Такая уверенность придает ему внутренние силы, но она изначально лишена самодовольства, которое может быть порождено заслугой: спасение заслужить невозможно, оно дается лишь по неизреченной милости Божией.

Новое понимание религии как непосредственной личной связи человека с Богом было сильнейшим ударом по католической церкви, духовному и политическому оплоту феодализма, ограничение церковного авторитета в вопросах веры и нравственности, отстаивание нравственного значения труда и освящение деловой предприимчивости – вот вклад сделанный Лютером в становление раннебуржуазной идеологии и культуры.

Продолжателем Реформации стал французский теолог Жан Кальвин (1509-1564), который большую часть своей жизни провел в Швейцарии.

Кальвин родился во Франции в состоятельной семье, имевшей связи в церковных и аристократических кругах. Первоначальное образование получил домашним образом. Затем учился философии в Париже и праву в Орлеане и Бурже. Как и многие в его время, Кальвин увлекался гуманистическими идеалами, но в 1532 г., усвоив идеи Лютера, он быстро превратился в весьма популярного среди парижских протестантов проповедника и погрузился в теологическую проблематику. Поскольку французское правительство стремилось воспрепятствовать распространению в стране протестантизма и преследовало инакомыслящих, Кальвин вынужден был оставить Париж, а затем и Францию. Он некоторое время преподавал и проповедовал в Страсбурге и Базеле. Наконец, обосновался в Женеве, где встал не только во главе церкви, но и фактически и во главе управления городом, превратив его в центр протестантского образования.

Ему удалось создать наиболее последовательную доктрину и встать после смерти Лютера во главе всей Реформации, которая приобрела в то время уже характер широкого международного движения.

Кальвин под влиянием идей Лютера отрекся от католической церкви и примкнул к протестантскому движению. В Швейцарии он написал свой главный трактат «Наставления в христианской вере», догмы которого выражали интересы самой смелой части тогдашней буржуазии. Кальвин не выдвинул принципиально новых идей, но систематизировал идеи Лютера. Кальвинизм, еще более упростил христианский культ и богослужение, придав церкви демократический характер (выборность руководства церкви мирянами), отделил ее от государства, хотя и оставил самостоятельной политической системой.

Кальвин стоит на тех же позициях, что и Лютер, однако, он подчеркивает большую возможность активного включения христианина в земные дела. Приобщение к светским благам связано с владением имуществом и его умножением, необходимо лишь умеренное пользование богатством в согласии с божьей волей.

Основа кальвинизма - учение о божественном предопределении. Эту идею Кальвин довёл его до абсолютного фатализма: одни люди еще до рождения предопределены богом к спасению и небесному блаженству, а другие - к гибели и вечным мукам, причем никакие действия человека, ни его вера не в силах это исправить. Однако поскольку пути господни неисповедимы и никто не может знать своей судьбы, то всем следует поддерживать готовность к высокому избранию. Божественное предопределение скрыто от людей, и потому каждый христианин должен прожить свою жизнь так, как если бы он был предопределен к спасению. Церковь видимая и есть союз для взаимного поддержания такой готовности. Отсюда вытекает право и обязанность церкви добиваться от своих членов правильных взглядов и поведения, используя отлучение, покаяние и прочие виды наказаний.

Кальвин стремился придать протестантизму суровый облик своего рода «монашества в миру» и взялся за руководство практическим воплощение протестантской этики в повседневную жизнь города Женевы. Кальвин проповедовал предельное ограничение своих жизненных потребностей, отказ от земных удовольствий, бережливость, постоянный упорный труд и совершенствование профессионального мастерства. Успех в профессиональной деятельности - признак богоизбранности, профессия выступает как призвание, место служения богу, поэтому профессиональный успех - самоценность, а не средство достижения материальных благ. Критика роскоши и праздности переходила в отрицание художественного творчества, литературы и искусства, в запрет на все увеселения и развлечения.

С 1536 года Кальвин поселился в Женеве, где в 1541 году становится фактическим диктатором города, добивается подчинения светской власти церкви. Кальвин осуществил принцип независимости церковной общины от государства. (Лютер же, освободив церковь от власти папы, не избежал ее зависимости от государства). Более того, руководители этой общины (а первым из них был сам Кальвин) обретали значительную власть над своими прихожанами (хотя проповедник и избирался общиной, она не могла легко сместить его, если только не было налицо явного преступления). Кальвин стал фактическим правителем Женевы, целиком подчинив себе консисторию (выборный церковный совет старейшин). Были введены суровые законы, направленные против малейшего нарушения норм протестантской нравственности. Правда, консистория могла налагать лишь церковные наказания, но она могла и передать осужденного гражданским властям, которые уже не были стеснены в выборе средств.

Женева утратила свой прежний веселый и вольнодумный облик. «Богатые и бедные, мужчины и женщины должны были по первому требованию предстать перед грозным трибуналом и за малейшее нечаянно сорвавшееся вольное слово, за улыбку некстати, во время проповеди, за слишком нарядный костюм, за завитые волосы выслушивали гневные выговоры, выставлялись у позорного столба, подвергались церковному отлучению, штрафам, тюремному заключению. Всякое оскорбление божественного имени считалось преступлением, наказуемым гражданскими властями. Под эту категорию можно было подвести все, что угодно, - и найденный при обыске какой-нибудь предмет прежнего католического культа..., и неуважительное отношение к проповеднику...»  .

В 1553 году Кальвин сжег на костре вольнодумца врача Сервета, который бежал в Женеву, преследуемый католической инквизицией, но не угодил и фанатикам новой веры. Нетерпимость Кальвина к инакомыслящим снискала ему прозвище «женевский папа».

Кальвинизм позднее породил целый ряд течений и протестанских сект: пресвитериан, конгрегационалистов, пуритан, баптистов, адвентистов и др. Влияние Кальвина распространилось в той или иной степени на Англию, Шотландию, Голландию, Польшу, Данию, Францию.

Своеобразный характер приобрела реформация в Англии. Временем зарождения англиканства можно назвать 3 ноября 1534 год, когда король Англии Генрих VIII подписал акт, в котором он провозглашался единственным главой английской церкви.

Причиной этого действия со стороны Генриха был отказ ему Папой в просьбе дать развод с королевой Екатериной и разрешить брак с Анной Болейн. Папа долго медлил, и в итоге отказал, опасаясь родственника Екатерины Карла V – короля Испании и императора Священной Римской империи. Отказ Папы стал поводом для открытого неповиновения. Это означало отделение Церкви Англии от Римско-католической церкви, но еще не отказ от католического вероучения и обрядности.

С 1535 г. началась конфискация монастырской собственности, завершившаяся к 1539 г. С 1536 г. начинается богословская работа, призванная обосновать умеренный вариант, сохраняющий многие черты католицизма, но сокращающий число таинств до трех и сводящий все церковное предание только к решениям первых четырех Вселенских соборов. В 1552 г. уже признавалось, что одного усвоения Писания достаточно для спасения; что таинств только два (крещение и причащение); что учение о сврехдолжных заслугах ложно; что священнослужители всех рангов не обязаны быть безбрачны и др. С другой стороны – сохранялась епископальная система и церковная собственность (исключая монастырскую).

Формирование собственной догматики и культовой практики англиканства шло постепенно и в основном завершилось в 1571 году, когда парламент пересмотрел Символ веры и утвердил его новый вариант, состоявший из 39 пунктов. В этом Символе отрицалось папство, причастие, монашество, почитание мощей и икон. Однако существует епископальное управление, т.е. существование церковной иерархии сходной с католической.

Лютеранство, кальвинизм и англиканство далеко не исчерпывают всего разнообразия протестантизма. Принятый протестантами принцип личного суждения в интерпретации Библии привел к тому, что возникшие в период Реформации разновидности протестантизма стали дробиться и из них выделялись «дочерние» течения, появлялись новые протестантские деноминации. Кроме того, существуют деноминации так называемого маргинального протестантизма сильно отдалившиеся не только от других протестантских течений, но и от христианства вообще («Церковь Иисуса Христа святых последних дней» или Мормоны, «Общество Сторожевой башни» или Свидетели Иеговы). В XVII-XVIII вв. протестантизм распространился в Европе и особенно Америке.

Реформация способствовала процессу появления человека буржуазного общества: человек освободился от авторитарной опеки церкви, получил свободу самостоятельно мыслить, быть ответственным в своих суждениях и поступках. Вера перестала быть традиционной и стала делом личного выбора. В носителях протестантских идей выразился новый, буржуазный, тип личности с новым отношением к миру, и через него оказала воздействие на развитие современной западной цивилизации и культуры: эффективной рыночной экономикой, гражданским обществом, демократическим правовым государством, духовной культуры и цивилизованным образом жизни.

Введение

3. Основные направления протестантизма

4. Современные протестантские церкви в России

5. Религиозное содержание протестантизма

Заключение

Список использованной литературы

Введение

ПРОТЕСТАНТИЗМ, религиозное движение, включающее все те западные вероисповедания, которые не выходят за рамки христианской традиции, но отличаются от римско-католической традиции. Слово "протестант" впервые было использовано на рейхстаге в Шпейере (1529) для обозначения участников, подписавших Protestatio, документ, в котором открыто высказывалось несогласие с решением рейхстага запретить ряд реформ внутри церкви. Позднее "протестантами" стали называть всех, кто вышел из повиновения папе в ходе переворота 16 в., вошедшего в историю под именем Реформации. С тех пор протестантизм раздробился на многочисленные семейства церквей и не связанных друг с другом сект, и слово превратилось в собирательное понятие, за которым не стояло какое-либо конкретное вероисповедание.

1. Возникновение протестантизма. Реформация

Протестантизм как течение христианства принадлежит не только истории христианства. Он и сегодня является влиятельной духовно-интеллектуальной силой. Дело не только в сотнях миллионов его последователей, но и в духовном наследии таких властителей дум современности, философов Запада как Карл Барт (1886-1968 гг.), Карл Ясперс (1883-1969 гг.), Мартин Лютер Кинг (1929-1968 гг.), Альберт Швейцер (1875-1965 гг.), Билли Грэм (р. 1926 г) и другие.

История протестантизма связана с именами величайших представителей человечества, его культуры. Чтобы понять это, обратимся к фактам. Начало XVI века в Европе - великая эпоха радикального перелома в европейской культуре, когда закладывается основа ее развития на столетия вперед. Это время благородных порывов и сожжения "еретиков", увлечения античной культурой и охоты на ведьм, благочестивых диспутов и изощренных пыток. Все это вливается в единый поток социального развития, формирует мироощущение, возвещающее наступление буржуазной эры.

Яростной защитницей средневековых порядков выступает католическая церковь. Она еще пользуется огромной властью. Однако к этому времени антицерковные движения достигают высшей точки. В Англии это направление было представлено в проповедях профессора Оксфордского университета Джона Виклифа (1320-1384 гг.), который требовал подчинения английской церкви в гражданских делах королю. Он также выступал против поборов римских пап с Англии, усомнился в праве церкви на индульгенции, настаивал на приоритете Священного Писания над церковным преданием.

Его идеи оказали влияние на взгляды профессора Пражского университета Яна Гуса (1369-1415 гг.), проповедовавшего отказ церкви от богатства и от продажи индульгенций. Сожжение Гуса на костре 6 июня 1415 года по приговору Констанцкого собора вызвало возмущение в Чехии.

Эти идеи дали начало движению, получившему название "Реформация". Его социальная база была крайне пестра. Для объединения этих разрозненных сил необходима какая-то общая программа. И она появилась: 31 октября 1517 года в Виттенберге местный священник Мартин Лютер прибил к воротам собора тезисы. Эти тезисы, как отметил Ф. Энгельс, "оказали воспламеняющее воздействие, подобно удару молнии в бочку пороха". Первоначально Лютер не помышлял о какой-либо радикальной реформе церкви. Главная идея его тезисов была в том, что для спасения требуется внутреннее покаяние грешников, которое нельзя заменить внешней денежной жертвой.

Рим ответил Лютеру угрозой отлучения и физической расправы. Но, как говорится, коса нашла на камень, и виттенбергский священник Мартин Лютер отказался подчиниться силе. Но и папа не мог уступить - конфликт к этому времени получил широкую огласку. Началась эскалация взаимных нападок и обвинений и 10 декабря 1520 года Лютер сжег публично папскую Буллу (указ), отлучающую его от церкви.

Суть же конфликта состояла в том, что католическую церковь, как социальный институт феодализма, нельзя было победить, не разрушив догматический фундамент, на котором она основывала свое господство в обществе. В догматическом плане такую роль играло богословское учение о том, что спасение людей невозможно без помощи церкви, без благодати, содержавшейся только в ней.

Чтобы в рамках христианства отвергнуть это богословское построение, необходимо было противопоставить земной ограниченности церкви всемогущество самого Бога. Иными словами, свободу людей от притязаний католицизма можно было обосновать, подчеркивая полную, абсолютную зависимость человека от создателя, неспособность грешника своим поведением (святыми делами и подвигами благочестия) повлиять на высшую божественную волю. Поэтому реформаторы решительно отвергали Священное Предание, утверждавшее церковь как особый божественный социальный институт, и единственным источником веры объявляли Библию.

Вместе с тем, особенности религиозного сознания, а также реальные усложняющиеся социальные условия приводили на практике даже в начале Реформации к возникновению различных, нередко враждующих течений. Реформация выдвинула несколько ярких выдающихся фигур: Мартин Лютер (1483-1546 гг.), Томас Мюнцер (1490-1625 гг.), Жан Кальвин (1509-1564 гг.), Ульрих Цвингли (1484-1531 гг.). Но главное, конечно, не в личности самих реформаторов, хотя и это очень важно, а, прежде всего, в различии социально-политической подоплеки их взглядов, общественной практики, которую они способны осветить. Лютер выступал против Рима, побуждаемый, прежде всего, опытом богопознания. Он прокладывал дорогу новому богословию и заранее не мог видеть весь путь. Кальвин моложе Лютера, и протестантские идеи он застает уже сложившимися. В свои 26 лет он издает "Наставление в христианской вере" (1536 г), в котором изложил протестантскую доктрину в систематической, безжалостно последовательной форме, вскоре ставшей энциклопедией протестантской мысли.

Появление протестантизма стало переломным моментом во всей европейской культуре. Духовную революцию совершили титаны по силе мысли, страсти и характеру, по многосторонности и учености: Леонардо да Винчи, Макиавелли, Эразм Роттердамский. К ним, несомненно, относятся Лютер и Кальвин. Они были людьми верующими и новая духовность пролегала для них через религиозное чувство, через возрождение "апостольской веры". Для средневекового человека представление о Боге - не абстрактный, отвлеченный догмат. Для них Бог - высшая истина, вокруг которой группировались все их идеи и представления.

Группа немецких князей провела в своих владениях евангелические реформы. В 1529 году они заявили "протест" против отмены Шпейерским рейхстагом права решать вопрос о религии подданных, которого они добились в 1526 году. С этим событием связано происхождение термина "протестантизм", который стали употреблять для обозначения совокупности вероисповеданий христианства, генетически связанных с Реформацией.

2. Особенности протестантского вероучения, организации и культа

В соответствии с общим учением христианства протестантизм всех разновидностей стоит на той позиции, что знание религиозной истины дается человеку божественным откровением. Возникает, однако, существенный вопрос о критерии того, что из человеческих знаний относится к богооткровенной истине и что не соответствует ей или даже противоречит, где гарантия богооткровенности того или иного богословского тезиса.

В христианстве не вызывает сомнения положение о том, что основным источником откровения является Библия. Но в ней имеется много противоречий, а также непонятных мест, которые требуют истолкования и разъяснения. Для католицизма право такого толкования принадлежало только церкви, причем настолько непреложно, что мирянам даже запрещалось без руководства со стороны духовенства читать Библию.

Протестантизм лишал папство и церковь монопольного права толкования Библии. Для этого протестанты провозгласили право каждого верующего не только самостоятельно читать, но и толковать Библию. Что же касается Священного Предания, то протестантизм отказал ему быть источником откровения. "Только Библия" - это стало основным девизом всех протестантских церквей.

Реформаторы настаивали на личном отношении человека и Бога. Известно, что в ортодоксальном католицизме Бог мыслится как единство трех личностей: Бога-отца, Бога-сына и Святого Духа. Многовековая история церкви свидетельствует о том, что именно формулирование и истолкование догмата Троицы составляет своеобразный эпицентр богословских баталий. Официальное начало им было положено александрийским теологом Арием (IVвек), который подвергал сомнению второе лицо троицы - богоподобность Иисуса Христа.

Именно акцента личностном общении с Богом определил типологическую особенность протестантизма. На место церковного единообразия пришел религиозный и богословский плюрализм. Поэтому в разных странах и даже внутри одной страны возникали разные вероучения. Все они разделяли ключевые идеи и представления, определявшие их общий протестантский характер, (концепцию "личной веры", "крещения в духе", избранность и т.д.), но в зависимости от специфики политической борьбы и социальной позиции привычные символы и понятия приобретали особый характер. Так возникли его различные течения: англиканство, лютеранство, кальвинизм.

Прежде всего, атаке Мартина Лютера подверглась претензия католической церкви на небесное покровительство и представительство. Между человеком и Богом, как считал М. Лютер, не должно быть никаких посредников; Бог дает спасение по своей свободной воле, а вовсе не понуждаемый домогательствами грешника. Судьба человека определяется не церковью, но всецело милостью божьей, и верующий своими силами спасения добиться не может и не способен. Он обретает его лишь тогда, когда осознает себя безнадежно греховным существом, обретает личную веру в Бога и в искупительную жертву Иисуса Христа. Учение о "личной вере" как единственном и достаточном условии спасения, образует фундамент протестантской догматики и предполагает переосмысление всего традиционного учения.

Ответную полемику возглавил некто Ратрамн, уклонившийся в противоположную крайность сугубо отвлеченного понимания Евхаристии «в... таинстве Тело и Кровь Христовы вкушаются только духовно и по силе веры принимающего их» . Такой образ мыслей удивительно напоминает позднейшее учение Лютера, а его влияние подтверждается тем, что он был поддержан видными церковными деятелями того времени и затем это суждение вновь проявилось во второй фазе евхаристического спора в XI столетии. Один из основных его участников Беренгарий Турский считал, что «тело Его прославленное вознесено на небо; а если так, то вкушение... тела... может быть только духовное, потому что иначе как допустить, что верующие могут вкушать... тело, находящееся в прославленном виде на небесах своими устами» . Это учение было осуждено на нескольких соборах середины XI столетия, но продолжало существовать во Франции еще в XII в.

В дальнейшем, однако, идея духовного приобщения Тела и Крови Христовых в Евхаристии подспудно продолжала развиваться в богословско-философской традиции номинализма, которая в значительной мере подготовила почву для Реформации.

Почти одновременно с первой фазой евхаристического спора начало развиваться учение о предопределении, которое впоследствии достигло логического завершения в швейцарской Реформации. В IX столетии оно уже было ясно изложено монахом Готшальком в виде учения о двойном предопределении – праведных ко спасению, а грешных к осуждению. Как и грядущие реформаторы, он основывал свои взгляды на учении блж. Августина, но если последний преимущественно имел в виду предопределение ко спасению, признавая лишь «некоторое попущение Божие к осуждению грешников, но не более» , то Готшальк не побоялся дать взглядам блж. Августина логическое завершение. Он писал: «Я верую, что , по Своему милосердию, предопределил избранных к жизни вечной, и что по Своему праведному суду Он предопределил грешных к вечному осуждению» . Хотя это учение было осуждено, но о степени его влияния мы можем судить по тому факту, что оно было одобрено на одном из поместных соборов IX столетия.

Второй основной постулат Реформации – sola Scriptura («только Писание») проявился уже в движении вальденсов, которое в ХII-ХIII столетиях охватило почти всю Европу. Их обостренное внимание к Свщ. Писанию было, во многом, вызвано естественной жаждой слышания Слова Божия, которого они были лишены в Римо-католической Церкви.

Во взглядах вальденсов мы также видим идею невидимой Церкви, которую впоследствии развил Лютер, хотя исторически она «напоминает представление о невидимой Церкви блж. Августина, который под влиянием своего понятия о предназначении ко спасению, смотрел на нее, как на собрание... предназначенных благодатию ко спасению, которые резко отличаются этим от... массы членов только видимой Церкви» .

Кроме того, заметные черты грядущей Реформации проступают в учении вальденсов только о двух таинствах: крещении и Евхаристии, а также в отрицании почитания Богородицы, святых и икон.

Одним из наиболее видных «реформаторов до Реформации» стал английский богослов второй половины XIV века Джон Виклиф, переводчик Библии на английский язык. В его взглядах мы встречаем достаточно резкое изложение учения о предопределении и совершенно определенное обоснование принципа sola Scriptura. Свщ. Писание, по учению Виклифа, есть наивысший критерий: «если бы какое-либо мнение высказывали сто пап и если бы все монахи были обращены в кардиналов и защищали это мнение, то не следует ему верить, если оно не основано на Свящ. Писании». Виклиф также изложил еретическое учение о пресуществлении Св. Даров, которое впоследствии оказало прямое влияние на протестантское богословие. Он не признавал пресуществления хлеба и вина в Евхаристии и допускал лишь соприсутствие Тела и Крови Христовых в Св. Дарах. Одновременно с критикой церковной иерархии он значительно расширял церковные права светской власти.

Учение Дж. Виклифа было осуждено в 1382 г. Сам он, ввиду своей громадной популярности и поддержки властей, избежал казни, но его взгляды оказали огромное влияние на становление протестантского богословия. В Англии его аскетическая проповедь отразилась, прежде всего, в пуританском движении; в Европе его ближайшим последователем стал Ян Гус.

Ян Гус жил на рубеже XIV и XV столетий и известен, скорее, как страстный обличитель пороков церковной жизни и мученик. Он считал индульгенции поруганием евангельской благодати и яростно восставал против церковной собственности. В своих богословских взглядах Гус не так далеко как Виклиф отступает от основных истин католической веры, он следует Виклифу лишь во взгляде на Свщ. Писание и в учении о предопределении. Кроме того, подобно блж. Августину, Гус учил, что, наряду со зримой Церковью, существует истинная Церковь Христова, возглавляемая Самим Спасителем, а предопределенные ко спасению избранники – верные этой Церкви. Может случиться, что видимые возглавители Церкви – папы и епископы принадлежат к числу осужденных, тогда их власть – узурпация, а сами они – лжепророки. Ян Гус также не разделял воззрений Дж. Виклифа на Евхаристию, он лишь требовал восстановления причащения под двумя видами как принято было в Православии.

Учение Реформации о первородном грехе

Основы протестантского вероучения были сформулированы М. Лютером, Ф. Меланхтоном и их сподвижниками в ходе германской Реформации, которая положила начало ее лютеранской ветви. Поэтому изучение общих вероучительных основ Реформации обращает наше внимание прежде всего к лютеранству, ставшему исторической классикой протестантизма. Именно основоположники лютеранства сформулировали в спорах с католическими богословами основные принципы Реформаци. Эти принципы в той или иной форме унаследовали затем основные ветви Реформации.

Истоки учения о спасении только верой (sola fide) лежат в своеобразном понимании отцами Реформации природы первородного греха. Лютер восстал против учения Римо-католической Церкви о первозданном состоянии человека в раю, где противостояние разума и чувственности сдерживалось благодатью, и в грехопадении он лишь лишился ее, сохранив свою природу неповрежденной. Самостоятельная способность к делам добра, которыми достигалось спасение в католичестве обесценивала, по мысли праотца Реформации, спасительную заслугу Христа. В противовес этой «добродетели несмыслия» Лютеру нужно было с особой силой утвердить губительное действие первого греха на саму природу человека, чтобы лишить человека самой возможности творить добро и участвовать в своем спасении, ибо оно принадлежит только воле Искупителя.

Итак, состояние первозданной невинности человека по природе своей отличалось не просто отсутствием греха, но наивысшим совершенством его духовных способностей, которые пребывали в полной гармонии с чувственной стороной его бытия. Это была «совершенная праведность», согласие не только в природе человека, но и в его отношениях с Творцом. Как гласит «Апология Аугсбургского исповедания»: «Естественные силы человека, охватываемые общим понятием «образа Божия», были естественно устремлены к Богу как к своей прямой и вполне доступной цели», т.е. человеку была доступна возможность истинного знания о Боге и единения с Ним. В этом состоянии рода человеческого, «мало чем умаленного от ангелов», для протестантского богословия не было ничего сверхъестественного. В отличие от католической традиции, которая сходными красками описывает первозданное состояние человека, объясняя его воздействием «благодати первозданной праведности», отцы Реформации считали такое состояние естественным, прирожденном человеку при его сотворении.

Но чем красочнее описывает протестантское богословие совершенство первозданного человека в раю, тем безотраднее становится глубина его падения после изгнания. Действие грехопадения не ограничивается утратой богозданного совершенства, человек ниспадает в состояние прямо противоположное. С одной стороны, человек потерял первозданную праведность, с другой – приобрел склонность ко злу, он стал врагом Богу, и эта вражда навлекает на него осуждение. «Формула согласия» учит: «надлежит веровать, что по своем падении лишился первоначальной, принадлежавшей ему по самой природе праведности или образа Божия... вместо образа Божия, утраченного им, произошла... глубочайшая... испорченность всей его природы». Душа человека стала мертва пред Богом, и образ Божий в павшем человеке, по определению той же «Формулы согласия», заместился соляным столпом, в который обратилась некогда жена Лота. Человек стал «истуканом в нравственном отношении», неспособным не только стремиться к добру, но даже желать его.

Если восточное христианство не допускает полного порабощения первородным грехом человеческой природы и сохраняет в ней возможность нравственного выбора при помощи вышней благодати, то Реформация утвердила всецелое господство греховного начала в человеке. Лютер выражался на сей счет весьма резко: «Воля человеческая походит на лошадь. Сядет на нее Бог, она бежит куда Бог хочет и направляет; сядет на нее , она бежит куда ее дьявол гонит». Это представление о полной неспособности человека к выбору между добром и злом впоследствии дало почву для развития учения Кальвина о предопределении.

Лишение человека возможности стремления к добру очень скоро развилось в нравственный релятивизм, – некоторые реформаторы стали учить, что христиане не должны исполнять заповеди, данные иудеям и т.д. Поэтому категоричность Лютера была значительно смягчена Меланхтоном, а также последующим развитием лютеранского вероучения. Так «Формула согласия» уже различает на основании Свщ. Писания нашу природу, в которой живет , и грех, который живет в нашей природе, но, тем не менее, не стал тождественным ей. Грех от диавола, а природа от Бога, грех стал лишь ее качеством, но не самой природой, которая сохранила силу отличия от него. Поэтому, несмотря на грехопадение, она сохранила ограниченную возможность добра, названную Меланхтоном «праведностью плоти». От такой праведности отличается праведность Божия или праведность духовная, уже совершенно неподвластная человеческому усилию, как определяет это «Аугсбургское исповедание»: «Воля человеческая, помимо Св. Духа, не имеет силы к совершению правды Божией или праведности духовной». Эта духовная праведность и есть собственно область сотериологии, в которой совершается спасение человека. Начало и движущая сила праведности этого рода принадлежит исключительно благодати Божией. По словам того же «Аугсбургского Исповедания»: «Хотя мы и признаем за силами человека свободу и способность к совершению внешних дел закона, однако не приписываем этим силам дел духовных, как-то: истинного страха Божия, истинной веры в Бога. ... Это – дела первой скрижали, которых сердце человеческое не может совершить помимо Св. Духа».

В итоге, Реформация оставляет человеку только ограниченную свободу выбора, но не действия. Человеку принадлежит лишь способность пассивного подчинения действующей в нем благодати Всевышнего, вместо стремления к добру человеку оставлено лишь непротивление ему. Унижение природы человека состоит в том, что она способна только противиться или подчиниться Богу, но недостойна содействовать Ему.

Нетрудно заметить, что в лютеранском учении о первородном грехе заново проступает спор блж. Августина и Пелагия. Лютер унаследовал самые резкие формы учения блж. Августина в отрицании свободы человека после грехопадения и его зависимости в своем спасении исключительно от действия благодати Божией. Достаточно сказать, что взгляды самого Лютера сложились под прямым влиянием генерального викария августинского ордена Иоанна Штаупица, которому Лютер обязан знакомством и своей горячей приверженностью учению блж. Августина.

Учение Реформации о спасении только верой (sola fide)

Августиновское понимание первородного греха послужило необходимой богословской предпосылкой для краеугольного камня Реформации – учения о спасении только верой – sola fide . Внутренняя ложь католической сотериологии ясно осознавалась многими выдающимися представителями Римской Церкви. «Сдельное» понимание спасения, при котором человек удовлетворял справедливость Божию своими добрыми делами было, по мысли Лютера, величайшим кощунством, ибо вместо Господа человек полагал спасение в своем собственном усилии и умалял заслугу Искупителя. Как гласит «Аугсбургское Исповедание»: «Кто будет исповедовать, что он посредством дел заслужил благодать – тот пренебрегает заслугой Христа и... пути к Богу ищет помимо Христа, человеческими силами». Реформация всей силой ополчилась на это учение и единственным условием обретения оправдывающей благодати утвердила спасающую веру, обращенную непосредственно ко Христу. Обрядоверию католичества Лютер со свойственной ему категоричностью противопоставил веру – как предельное выражение глубинного расположения человеческой души.

Исторически это учение начало развиваться в самом католичестве задолго до Реформации. Например, еще в XII в. подобные воззрения высказывал и Бернар Клервосский, затем Иоанн Вессель, живший в XV столетии. Последний, в частности, учил, что заслужить спасение добрыми делами невозможно, ибо вина человека пред Богом метафизически несоизмерима с его земным усердием. Кроме того, закон Церкви не есть нечто совершенное, чтобы его точным исполнением возможно было оправдаться пред Богом, да и ни один человек не в силах достойно исполнить все предписания закона. Один из видных католических иерархов XVI столетия кардинал Контарини в своем «Трактате или послании об оправдании» также излагал взгляды, очень близкие учению Реформации об оправдании только верой.

Корни sola fide лежали в тех искаженных представлениях о Боге и Его отношении к человеку, которые господствовали в католическом Средневековье, когда справедливость Божия вытеснила Его милосердие. Идея Бога как Великого Инквизитора заместила собой идею спасающего Бога, и уже не образ кроткого Спасителя, а ужасы адских мучений служили побудительной силой добра. Давление этого ужаса порождало жажду гарантированного спасения, человек хотел знать наверняка, что он избежит ада, но дела добра не давали ему такой уверенности, ибо, по словам «Шмалькальденских артикулов»: «удовлетворение за грехи невозможно потому, что никто не знает, сколько бы он должен сделать добра за один только грех, не говоря уже обо всех». Желание знания о своем спасении побудило обыденное христианское сознание со всей силой устремиться к вере, как к мгновенному и гарантированному признаку спасенности, и в sola fide мы видим предельное выражение жажды гарантированного спасения, к которому стремилось запуганное ужасами ада католическое Средневековье. Сам Лютер признавался, что побудительным мотивом его личного протеста была постоянная неуверенность в собственном спасении: «Положение мое было таково, что, хотя я и был непогрешимым монахом, я все же стоял перед Богом, как жалкий грешник, с обеспокоенной совестью, и у меня не было к тому же никакой уверенности, что мои заслуги смягчат Его. Поэтому я не любил справедливого Бога и роптал на Него. ... Далее я понял, что оправдание Божие – это праведность, посредством которой благодать и явное милосердие Божие оправдывают нас верою. Только после этого я почувствовал себя возрожденным, как будто я прошел через открытую дверь в рай». Этим признанием Лютер выразил чувства тысяч добрых католиков, которые потом превратились в добрых протестантов.

Представление о спасении только через веру развилось преимущественно из своеобразного толкования посланий ап. Павла, столь почитаемого Лютером. Как гласит «Аугсбургское исповедание»: «Мы не можем получить прощение грехов и оправдание пред Богом нашими заслугами, но мы получаем прощение их и очищаемся пред Богом из милости, по вере во Христа, мы верим, что Христос пострадал за нас и ради Него нам прощен грех, даруется праведность и жизнь вечная. Ибо эту веру Бог сочтет и вменит в оправдание пред Ним, как говорит ап. Павел».

Человеку нет нужды беспокоиться о дополнительном удовлетворении Богу своими делами, которого требовала Католическая Церковь. «Человек боится наказания, и вот ему указывается на смерть Иисуса Христа, как на такое великое, чрезмерное удовлетворение правде Божией, что эта правда уже... не вправе требовать еще чего-нибудь от человека, каких-нибудь других удовлетворений» . Человеческие усилия, в данном случае, не только излишни, но и опасны, ибо они мешают непосредственному действию благодати Божией. Христос принес за нас такую плату, которая обеспечила нам перед правдой Божией прощение, а усвоение этой всеобъемлющей заслуги Христа происходит через веру. Раз человек поверил, что заслуга принесена и за него, то он сопричтен к ее спасающему действию.

Что же представляет собой эта спасающая вера, которая делает человека «сосудом для усвоения заслуг Христа». Вера – это не личная заслуга человека и не плод его внутреннего становления, она не принадлежит ему, а нисходит свыше как особый дар Бога. Лютер писал об этом: «вера не есть человеческая мысль, которую я сам мог бы произвести, но божественная сила в сердце». Его знаменитые слова о том, что «все совершается по неизменному определению Божию. Бог производит в нас добро и зло; спасает нас без нашей заслуги и обвиняет без вины» в данном случае не являются преувеличением, ибо человек становится невольным, бессознательным носителем действующей в нем благодати, и «sola fide » стала протестантским «opus operata». Человек может и должен лишь прикоснуться мыслью ко Христу, чтобы заслужить жизнь вечную. Стоит лишь быть уверенным в собственном спасении, чтобы обладать им в действительности, ибо оправдывающая вера сочетает в себе обращение к Богу и Его действие, по словам Лютера: «мысли о деле спасения, и оно будет твоим достоянием». Как образно заметил архим. Хрисанф: «Протестантство поставило во главу угла принцип «Верую – следовательно спасаюсь» .

Что же дает человеку это удовлетворение жертвой Христа справедливости Божией? В этом удовлетворении ему подается оправдание, но не как избавление от греха, а как избавление от наказания за него, ибо, по словам одной из символических книг: «Оправдание не снимает грех, ибо он глубок, а покрывает его». «Бог ради нашего Ходатая Христа нас благоволит считать за совершенно праведных и святых, хотя грех в нашей плоти еще не удален и не умерщвлен, Он не хочет видеть его и не наказывает за него».

Сущность того оправдания, которого протестант стремится достичь верой, состоит не в «избавлении от греха, проклятия и смерти», а, подобно католичеству, в избавлении от наказания. Это наказание отменяется путем провозглашении праведности человека, но не по причине его внутреннего нравственного очищения, а в счет жертвы Христовой. «В оправдании нам усваивается праведность Христова, без того, что мы сами в своей нравственной природе стали праведными». Это провозглашение именуется «пронунциацией», и в ней Бог отказывается от предъявления счета за грех, происходит списание нравственных долгов по факту веры.

Но что должен делать лютеранин после того, как своей верой он достиг примирения с Богом и «списания» грехов? Как уже говорилось, очевидные нравственные соображения не позволили реформаторам полностью отказаться от дел добродетели. Символические книги много говорят о так называемой живой или деятельной вере, которая «необходимо рождает новые стремления и дела». Однако, «Апология» сразу же оговаривается, что «добрые дела необходимы не для оправдания, а... как плод и результат оправдания», т.о. Реформация, хотя и допускает деятельное добро, но отрицает его участие в спасении человека.

Как уже говорилось, богословско-исторической основой учения о спасении чрез веру была гнетущая неуверенность средневекового католичества в своем спасении. Человек всегда стремится обеспечить себе такую уверенность: «при соблюдении известных условий христианин должен быть совершенно спокойным за свое спасение» . Реформация дала обыденному религиозному сознанию то, чего оно не могло получить в католичестве – желанную уверенность в спасенности, которая наступает сразу после уверования. Именно это ощущение гарантированной спасенности более чем что-либо иное отделяет протестантский мир от православной традиции, ибо в ней он неизбежно теряет эту гарантию спасения, обеспеченность загробной жизни, которой столь жаждет человек. С известной натяжкой мы можем сказать, что оправдание верой, которое превращается во всеобщую оправданность, это попытка слабого духом человечества богословски обезопасить себя от грядущего Страшного суда, пройти, как и Лютер, через открытую дверь в рай.

Хотя Реформация отвергла в спасении выслугу человека-раба, но она сохранила логику отношений человека с Богом, Который враждует с павшим человечеством всей силой Своего могущества. Патриарх Сергий так выразил это мироощущение: «По протестантскому учению выходит, что Бог все время был разгневан на человека... Потом, вдруг видя веру человека в Иисуса Христа, Бог примиряется с человеком и не считает его более Своим врагом, хотя человек и после этого может еще грешить, но уже безнаказанно».

Соответственно, отличается и понимание сути того изменения отношений Бога и человека, которое называется спасением или оправданием. Его целью остается не избавление от греха, а уход от наказания за него. Избавление от греха требует внутреннего изменения человека, тогда как право избавить от наказания за грех принадлежит Богу, поэтому спасение остается «актом... происходящим в Боге, а не в человеке» .

Если западное христианство, как в католической так и в протестантской традициях, преимущественно, изыскивало способ изменить отношение Бога к человеку, то Восток всегда призывал самого человека изменить свое отношение к Богу, Который пребывает неизменным в любви к Своему созданию. Поэтому Запад столь углубленно размышлял о том, какой род умилостивительной дани – дела или вера – более угоден Богу, для того чтобы человеку избавиться от наказания за . Веросознание Восточной Церкви чаще оставляло этот вопрос в стороне, ибо необходимым условием спасения оно всегда полагало изменение отношения самого человека к Богу, т.е. изменение духовно-нравственное. Католичество видело путь ко спасению в собственном усилии человека, Реформация отдала его целиком воле Божией, но и в том и в другом случае, само содержание спасения оставалось неизменным. Бог или оправдывал человека, удовлетворив Свое правосудие его добрыми делами, или прощал его по вере, снимая с него вину за грех, но и в том и в другом случае душа спасаемого не претерпевала спасительного изменения, человек не должен был изменить свое отношение к Богу, чтобы обрести жизнь вечную.

В православном веросознании основу спасения человека составляет не количество добрых дел или факт веры, а процесс изменения отношения человека к Богу, т.е. духовно-нравственное перерождение личности. Для этого перерождения равно необходимы и вера и дела, единство деятельной веры. Как гласит Окружное послание Восточных патриархов 1723 г.: «Веруем, что человек оправдывается не просто одною верою, но верою, споспешествуемою любовью (т.е. верой как деятельной силой), то есть через веру и дела. Не призрак только веры, но сущая в нас вера через дела оправдывает нас во Христе».

Патриарх Сергий так определял соотношение веры и дел в православном учении о спасении: «Не должно спрашивать, за что человек получает спасение, а нужно спрашивать, как человек соделывает свое спасение». И вера и дела в равной степени участвуют в возвращении человека к Богу, они равные составляющие спасительного изменения человеческой личности, которое уничтожает грех в человеке и приводит его ко спасению.

Мы также должны отметить то беспримерное влияние, которое оказала Реформация на общественное сознание Запада и, в конечном счете, на формирование западной цивилизации в целом. Именно с влиянием Реформации связано окончание эпохи средневековья и становление сознания нового времени. Реформация изменила религиозную мотивацию общества, следствием чего стало изменение самого направления исторического развития, смена типа общественно-религиозного сознания.

Религиозное сознание средневековья пребывало в напряженной неуверенности о своем спасении, в страхе перед ежедневно живописуемыми ужасами ада. В стремлении обезопасить себя человек был вынужден постоянно наполнять копилку добрых дел, которая неизменно опустошалась новыми прегрешениями. Реформация разом освободила человеческую совесть от этого гнета, всеобщая спасенность обесценивала дела добродетели, они были нужны лишь для успокоения совести. Одновременно Реформация направила эту высвобожденную энергию на практическое обустройство земной жизни, положила ее в основу промышленного развития протестантских стран. Его успехи смогли, в конечном счете, сломить католическое сопротивление и заложили основу современной индустриально-технократической цивилизации Запада, которая стала историческим продуктом религиозного полураспада западного христианства.

Учение Реформации о Священном Писании и Предании (sola Scriptura). Институт символических книг

Реформация началась как попытка очистить церковную жизнь, вернуться к идеалу евангельского первохристианства. По мысли ее отцов, все развитие Церкви в послеевангельскую эпоху было безусловным упадком, в котором человеческие предания заслонили собой евангельскую истину. Поэтому нужно вернуться к ее первоисточнику – Священному Писанию и отбросить все позднейшие наслоения – Священное Предание. Единственным вероучительным авторитетом для протестантов всего мира остается Свщ. Писание, что выражается принципом sola Scriptura – «только Писание». Итак, спасение только верой – sola fide , вера же только по Писанию – sola Scriptura . Действительно, одна из символических книг Лютеранской Церкви определяет: «Мы веруем, учим и исповедуем, что единственным правилом и путеводною нитью, по которым можно судить и оценивать всякое учение и всяких учителей, являются только пророческие и апостольские писания Ветхого и Нового Заветов». С такой же определенностью изложено и отношение к Свщ. Преданию: «Противны Евангелию и учению о вере во Христа все человеческие постановления и предания... на основании деяний и слов Св. отцов нельзя определить догматов веры».

Подобно спасению личной верой принцип sola Scriptura исходил из общей идеи Реформации о правомочности личностного, неопосредованного обращения к Богу, которое с особой силой утверждала Реформация. Сила спасения принадлежит только Богу, но обращаться к Нему за ее действием каждый христианин должен сам, без всякого посредничества, земного или небесного. Прежде посредником в спасении была Католическая Церковь, ибо она сообщала верным спасающую силу таинств. Церковь также была посредником в вере, ибо она предлагала человеку для познания Бога свой опыт знания о Нем – Священное Предание. Между человеком и Откровением в Священном Писании она утверждала посредство Свщ. Предания. В стремлении уничтожить любое посредничество между Богом и человеком Реформация оставила только Свщ. Писание, открыв которое, каждый мог непосредственно знать о Боге из Его слов. В культе Свщ. Писания личный вероучительный опыт вытеснил собой вероучительный опыт Церкви.

Свщ. Писание стало источником не только знания о Боге, но и Его освящающего действия, водительства Св. Духа в истолковании Свщ. Писания. Как писал Лютер, «здесь, в слове Божием, дом Божий, здесь небо отверсто...» Обращение к Свщ. Писанию приобретает отчасти сакраментальное значение, ибо, по мысли реформаторов, Дух Божий, Который вдохновлял его авторов, «наставит на всякую истину и тех, кто поучается из Библии закону Божию».

Кроме причин догматических, культ Свщ. Писания имел для Реформации свою историческую подоплеку. Как уже говорилось, протестантство развилось исключительно как реакция на заблуждения католичества. Действительно, церковная власть Римо-католической Церкви долгое время ограничивала доступ к Свщ. Писанию и, наоборот, уделяла чрезмерное значение именно Свщ. Преданию, часто используя его для оправдания своего произвола. Естественно, что первой мыслью вождей Реформации было стремление лишить своих противников возможности ссылаться на авторитет Свщ. Предания и противопоставить ему Писание.

Единственным источником знания о вере, таким образом, осталось Свщ. Писание, для реформаторов оно было также и точкой опоры в борьбе с Римом, авторитету папской власти был противопоставлен авторитет общедоступный, неиерархический – Слово Божие.

Разрешив доступ к Свщ. Писанию, отцы Реформации надеялась, что никто не будет выходить за его пределы. Однако уже вскоре выяснилось, что надежды на внутреннее единство библейского свидетельства оказались слишком наивными, а отсутствие критериев толкования его текста заканчивается религиозным произволом. Насколько серьезной была эта опасность свидетельствует сам Лютер в письме к Цвингли: «Если мир еще долго будет существовать, то я возвещаю, что при различных толкованиях Писания, которые находятся у нас, не остается другого средства поддержать единство веры, как принять решения Соборов и прибегнуть под защиту церковной власти». Если католическая традиция все-таки уходила своими корнями в прошлое, связывая человека с предыдущим опытом Богообщения, то после Реформации каждый ее последователь был вынужден развивать свой собственный опыт общения с Богом, теряя при этом любые критерии правомерности такого опыта.

Теперь Реформации так же как католичеству после Великого раскола нужен был собственный сдерживающий авторитет. Необходимость ограничить вероучительный произвол привела к возникновению так называемых символических книг протестантизма, под именем которых фактически скрывается его собственное предание, второй основной источник протестантского вероучения. Каждое протестантское направление имеет свои символические книги, но сам факт их существования противоречит изначальному принципу Реформации – sola Scriptura .

Это противоречие отражают уже ранние символические книги германской Реформации. Например, «Формула согласия» провозглашает, что «одно Свщ. Писание следует признавать критерием, нормой и правилом веры, символы же авторитетного значения в делах веры не имеют, а только служат свидетельством о нашей вере». Но, с другой стороны, та же «Формула согласия» предписывает, что «символами должно проверять все другие книги относительно того, правильно ли и согласно ли со словом Божиим излагаются в них христианские » и определяет, что символы содержат учение, которое «существовало и навсегда должно существовать в Церкви».

Экклезиологические основы Реформации

Учение Реформации о Церкви является совокупным выражением ее основных принципов. В нем мы, прежде всего, можем наблюдать влияние учения о спасении верой. Акт веры, как выражение личностного, субъективного религиозного опыта, в котором человек обращался к Богу напрямую, минуя всех посредников, необходимо привел к отказу от благодатного посредничества Церкви и ее таинств. Другой постулат Рефорации – sola Scriptura отвергал ее вероучительное посредничество, утверждая право каждого христианина на собственное истолкование истин Свщ. Писания. Если Католическая Церковь воздвигала между человеком и Богом иерархически организованный посреднический аппарат – знаменитую католическую пирамиду, то вожди Реформации не нашли ничего лучшего как просто избавиться от него, оставив человека наедине с Богом. Церковь не может быть посредницей в Богообщении верных, ибо все они, имея единственного Ходатая Иисуса Христа, научены от Него, освящаются непосредственно Его Духом, и каждый верующий непосредственно связан со Христом своей верой.

Исторически протестантский взгляд на Церковь развился как реакция на существенные недостатки католической экклезиологии, в которой преобладало представление о Церкви, как об идеологическом сообществе; было угнетено духовное начало, бытие таинств, претворяющее это общество в Тело Христово. Земному, видимому образу Церкви Реформация противопоставила неземной и невидимый. По словам самого Лютера: «Святая христианская Церковь говорит: верую во святую христианскую Церковь, а Церковь папская говорит: вижу христианскую Церковь. Та говорит: «Церковь ни здесь, ни там» – а эта говорит: «Церковь здесь-то и там-то».

Это стремление к духовному образу Церкви было вполне естественным и оправданным. Реформация попыталась восстановить ущербность духовного начала католической церковности, но ложно определила природу этого духовного начала. Вместо Церкви, совершающейся в таинствах, Реформация утвердила образ церкви, совершающейся верой каждого из ее верных. Отрешившись от земного образа Церкви, как видимого сообщества, Лютер обратился не к небесному, сакраментальному началу церковной жизни, а заменил католическую крайность на противоположную – вместо опыта земного сообщества он утвердил основой церковности религиозный опыт отдельной личности.

Объективированному земному образу Церкви в католичестве, Реформация противопоставила субъективное начало веры, и человек «состоя из двух природ, тела и души, ... не по телу, которое совершает те или другие дела считается членом христианства, а по душе, т.е. по вере», т.е. человек входит в Церковь и пребывает в ней не по благодатному действию ее таинств, а по своей вере. «Для единства церкви не нужны человеческие установления... оправдание, приходящее чрез веру, не связывается внешними церемониями». Церковь существует не потому, что в ней совершаются таинства, а потому что веруют ее верные, она есть «духовное собрание душ в одной вере». Оправдывающая вера сообщает церкви ее неотъемлемое качество святости, ибо принявшие дар веры освящаются ею, наделяя своей святостью саму невидимую церковь.

Второй общехристианской проблемой, которую пыталась и не смогла решить Реформация, была проблема греховности в Церкви. Вся история христианства и христианского Средневековья в особенности, свидетельствовала о том, что Церковь часто наполняют люди недостойные, которые своими грехами разрушают ее святость. Как можно примирить греховность земного бытия Церкви с ее Божественным происхождением и призванием? Отцы Реформации попыталась отделить праведных от грешников учением о невидимой Церкви. В среде тех, кто называют себя христианами и образуют видимую Церковь, незримо пребывает истинная Церковь, к которой принадлежат истинно верующие и оправданные этой верой праведники. «Лицемеры и злые (т.е. грешники) также могут быть членами церкви по внешнему общению», но они не принадлежат к ней внутренне, по ее существу, т.е. церковь святых всегда невидимо отделяет себя от временно пребывающих в ней грешников, но это отделение явно обнаружится только на Страшном суде. Подобно тому как вера есть начало внутреннее и невидимое, соответственно и Церковь, к которой человек присоединяется через веру, должна стать невидимой, неподвластной внешним проявлениям. Эта подлинная Церковь невидима и, будучи основана только на вере, она сама становится предметом веры. По воззрениям отцов Реформации эта истинная невидимая Церковь во все времена пребывала в пределах зримой Церкви, и «Церковь невидимая заключается в видимой как душа в теле», но зримо она проявилась в мире в эпоху Реформации. В этом определении духовной и невидимой сущности Церкви Лютер прямо соотносит ее с Царством Божиим, о котором говорил Спаситель.

Эта попытка очищения переросла в протестантизме в отрицание видимого земного бытия Церкви, но первые же шаги к учреждению духовной невидимой Церкви заставили ее создателей изменить своим собственным убеждениям, ибо невидимая церковь превращалась в церковь неведомую, которой угрожала опасность стать несуществующей в глазах верных. Сразу же после разрушения земного церковного здания католичества Реформация вынуждена была оградить свое собственное церковное здание внешними признаками и, таким образом, придать ему ту видимую форму, которую она столь усердно отвергала. Апология утверждает, что «Истинная Церковь имеет и внешние признаки, по которым узнается, а именно: она несомненно там, где чисто проповедуется слово Божие и таинства совершаются согласно слову».

Отрицание посреднического служения Церкви, которое исходит из постулата о спасении верой разрушило, прежде всего, сакраментальное и иерархическое начало Церкви, а также посредническое служение Церкви небесной, что проявилось в отказе от почитания Богородицы и святых.

Разрушение идеи Церкви, освящавшей жизнь верующего своими таинствами, изменило весь строй религиозной жизни. Человек обращается к Богу своей собственной верой, и спасительной может быть только его внутренняя уверенность в заслугах Искупителя, которая не нуждается ни в каком посредничестве к Богообщению. Если нет нужды в посредническом, связующем служении Церкви, которое возводит человека к Богу, то, соответственно, нет места и таинствам как особому образу явления в мире Божией благодати, ибо она подается уверовавшему непосредственно. Логическое развитие учения об оправдании только верой должно неизбежно привести к отрицанию благодатной спасительности таинств, они не могут дать больше того, что дает оправдывающая вера» .

Общим признаком таинств во всех ветвях Реформации является отрицание реального Богоприсутствия в евхаристическом хлебе и вине и, соответственно, отрицание связи Евхаристии с Жертвой Христовой. Таким образом природа таинств подверглась столь существенному искажению, что Православная Церковь не может признать их достаточного благодатного достоинства и частично признает только исповедание основ веры в крещении, дополняя его православным миропомазанием.

Как уже было сказано, отрицание посреднического служения Церкви выразилось в последовательном отвержении как сакраментального так и иерархического начала церковной жизни. Реформация заменила иерархическое начало идеей всеобщего или царственного священства верных, которое, естественно, было лишено своего сакраментального достоинства. Подобно ветхозаветным Корею, Дафану и Авирону, заклинавших, что: «все общество, все святы», Лютер провозгласил: «Мы все пастыри, потому, что все христиане, имеем одно Евангелие, одну веру, одного Духа... Итак, священство в Новом Завете общее достояние всех и каждого, только в духе, а не в лицах», «зачем это мы позволяем епископам и соборам постановлять и заключать, что они хотят? Мы сами имеем пред глазами слово Божие: нам должно быть известно, а не им, что право или неправо – и они же должны нам уступать и наше слово слушать». Итак, каждый христианин есть божественная личность, просвещенная собственным исследованием Свщ. Писания, и заключающая в себе всю полноту духовного авторитета. Через спасение верой и просвещение Писанием истинно верующий обретает непосредственное общение со Христом: «Каждый христианин есть личное откровение истинной Церкви», ибо все крещены одним крещением и имеют одинаковые права в Церкви.

Хотя сам институт священства Реформация прямо не отвергла, но изменилась его природа. Назначение священника не в том, чтобы сообщать дары благодати Св. Духа, а только в научении истинной вере и воспитании народа Божия, т.е. священник становится проповедником. Сущность рукоположения, по учению «Апологии Аугсбургского исповедания», «следует полагать только в назначении на должность проповедников, но не в сообщении особых благодатных даров, отличающих священников от мирян». Естественно, что там где нет особых даров благодати в служении священника, там нет нужды и в апостольском преемстве. Избрание священнослужителей (так называемое посланничество снизу) – дело всех верных, как гласит об этом Апология, «назначение священников предоставлено Церкви Божиим велением», и в этом она не опирается на непрерывное течение благодати Христовой, но сама наделяет необходимым авторитетом.

Разрушив посредническое служение земной Церкви, вожди Реформации, естественно, отвергли и посредничество Церкви Небесной, Богородицы и святых. В этом вновь проступает кровное родство протестантизма и католичества, ибо отрицание почитания Богородицы и святых развилось, как реакция на их чрезмерное почитание католическим Средневековьем. Автор Апологии был в значительной мере прав, утверждая, что поклонение святым «оскорбляет Христа и Его благодеяние потому, что люди доверяются святым вместо Христа и безумствуют, что Христос является строгим судиею, а святые – милостивыми... ходатаями». Воздавать поклонение человеческому подвигу было для реформаторов наибольшим возможным кощунством по отношению к спасающей вере, поэтому высказывания о культе святых отличаются особой резкостью. В силу этих же причин становится совершенно неуместным в Реформации и почитание Девы Марии, как воплощения высшей мыслимой святости человека, как всесвятой. Апология так говорит об отношении к Ней: «Она достойна всякой высочайшей чести, однако не должна быть считаема равной Христу... Если же... хотят чрез Нее получить Христово искупление, то тем самым признают Христа не Искупителем, а грозным мстительным судиею». В ответ мы можем привести слова из Послания восточных патриархов: «Мы просим святых не как богов каких, не как самовластных обладателей дарами божественными, но как таких лиц, которые, имея дерзновение к Богу большее и доступ к нему ближайший, нежели мы, могут посредствовать между Ним и нами своим предстательством, а как лица святые скорее могут быть услышаны Богом нежели мы, остающиеся во грехах».

Существенные отличия Реформация также произвела в нравственном учении Католической Церкви, чрезмерно отягощенном аскетизмом, который иногда переходил в изуверское отрицание достоинства телесной природы человека. Аскетизм был для Лютера и его сподвижников таким же оскорблением Жертвы Христовой как и почитание святых; бессмысленная, с их точки зрения, погоня за подвигами нарушала основную заповедь Реформации – спасение только верой.

Лютеранство

Лютеранство возникло на почве немецкого религиозного сознания в ходе германской Реформации, сформировавшей общие основы веросознания протестантизма. Отцами-основателями лютеранства стали М.Лютер и Ф. Меланхтон, а также их ближайшие последователи. Из Германии оно распространилось в ряде европейских стран: в Австрии, Венгрии, Франции, в скандинавских странах, а затем и Северной Америке. Сейчас в мире насчитывается около 75 млн. лютеран и около 200 лютеранских церквей. 50 млн. лютеран принадлежат ко Всемирному лютеранскому союзу, образованному в 1947 г.

Очень важное значение среди них принадлежит «Аугсбургскому исповеданию» составленному в 1530 г. на основе нескольких ранних вероучительных сочинений лютеран. Оно получило свое название от города в котором германский император Карл V проводил сейм для примирения реформаторов с Католической Церковью. В нем излагаются основные догматические представления лютеранства о Боге, грехе, оправдании, Церкви и таинствах в противовес католическому вероучению.

Вскоре после оглашения «Исповедания» поступило опровержение на него от католических богословов, присутствовавших на сейме, и оно послужило для Меланхтона поводом к написанию «Апологии Аугсбургского исповедания», которая близка к исповеданию по содержанию, но значительно пространнее, отличается более резким полемическим тоном и подробно раскрывает учение о первородном грехе в связи с догматом об оправдании верой.

В 1536 г. Лютером были написаны так называемые «Шмалькальденские артикулы» или пункты. Кратко повторяя содержание двух первых книг, это небольшое сочинение дополняет его учением о троичности Божественных Лиц и о Лице Иисуса Христа.

Не меньшее значение в лютеранском мире имеют Большой и Малый катехизисы Лютера, составленные им в 1529 г. Они написаны в виде руководства в делах веры и посвящены истолкованию Символа веры, молитвы и заповедей Господней и других общих истин веры. Большой катехизис предназначался для учителей и проповедников, а Малый, будучи сокращенным вариантом Большого, – для всех верующих и для изучения в школах.

Завершает ряд символических книг лютеранства «Формула согласия», принятая в 1580 г. Она была составлена группой богословов уже после смерти Лютера и посвящена рассмотрению основных положений лютеранства сравнительно с учением реформатов, а также разрешению противоречий, возникших в среде самого лютеранства.

Из семи таинств, признаваемых как в Православии так и в католичестве, лютеранство сохранило практически только два: крещение и Евхаристию. Черты таинства сохраняет также покаяние, остальные признаны обрядами. Только крещение и Евхаристия имеют неоспоримое Божественное происхождение, ибо основаны на ясных свидетельствах Свщ. Писания. По мысли Лютера и его сподвижников, только эти таинства имеют прообразы в Ветхом Завете – обрезание и пасхальный агнец, все остальные являются церковными установлениями, не имеют прямого обоснования в Писании и прямо не служат утверждению спасающей веры.

Лютеранское вероучение воспринимает таинство не как способ действия благодати в мире, а как знак общения человека со Христом, как «напоминание о нашем благодатном состоянии», по словам Меланхтона. Это – символы нашего союза с Богом, подобные радуге после потопа. По определению «Аугсбургского Исповедания», таинства должны быть «знаками и средствами Божественной воли о христианах, назначенными для возбуждения и укрепления веры в тех, кто пользуется ими». Вся сила этих священнодействий в напоминании о спасении нашем во Христе, которое совершено однажды и навсегда, поэтому требовать и стремиться к особому благодатному воздействию, сверх того, что уже даровано нам оправдывающей верой – значит унижать искупление Христово.

В отличие от учения Восточной Церкви, которая видит в крещении избавление от первородного греха и обновление, возрождение человеческой природы, лютеранское крещение не освобождает ее от самого первородного греха, но лишь от наказания за грех, это не возрождение от греха, а амнистия. Полнота искупительных заслуг Христа, вмененных крещаемому по вере его, совершенно покрывает любой его грех, лишая волю человека видимой необходимости укреплять и развивать благодатное состояние, к которому он приобщается в крещении.

Лютеранское таинство покаяния есть продолжающееся действие крещения, и бытие его законно потому, что цель его – отпущение грехов через веру во Христа, оно оживляет эту веру, делает ее реальной в жизни человека.

Последовательно исповедуя, что таинство есть лишь напоминающий знак по своей природе, Лютер тем не менее не решился объявить таким же знаком Евхаристию, она сохранила реальность и не стала символом. Она сохраняет достоинство таинства потому, что напоминает верным об основании их веры – голгофской жертве Христа. Но лютеранское понимание Евхаристии покоится на двух основных отличиях – отрицании пресуществления хлеба и вина Евхаристии в Тело и Кровь Христовы и отрицании значения Евхаристии как жертвы.

Отрицание лютеранством пресуществления восходило к традиции номинализма, в частности, к трудам В. Оккама и П. Ломбарда. В ходе Реформации развернулись ожесточенные споры между сторонниками символического понимания Евхаристии и теми, кто утверждал реальность присутствия Тела и Крови Христа без пресуществления хлеба и вина. Первое направление закрепилось в швейцарской ветви Реформации, второе – в германской, поэтому лютеранский взгляд на таинство Евхаристии сложился в противоборстве с учением Римо-католической Церкви о пресуществлении, с одной стороны, и со сторонниками символического взгляда – с другой.

По учению символических книг, хлеб и вино не претворяются в Тело и Кровь Христову, не изменяют своей сущности: «Отвергаем и осуждаем... учение о пресуществлении... будто хлеб и вино, быв освящены... теряют... субстанцию свою и превращаются в субстанцию Тела и Крови Христовых». Внутренняя противоречивость лютеранского понимания таинства Евхаристии состоит в том, что, отказавшись от пресуществления, Лютер не смог совершенно отказаться от реального, невидимого присутствия Христа в хлебе и вине, чувство бывшего католического монаха сдерживало его, поэтому он стал учить о соприсутствии Тела и Крови Христа, не изменяющем сущность евхаристического хлеба и вина. Как гласит «Формула согласия»: «Тело Христово присутствует и преподается под хлебом, с хлебом, в хлебе (sub pane, cum pane, in pane) ... этим способом выражения мы желаем научить таинственному единению неизменяемой субстанции хлеба с Телом Христовым», при чем выражение «под хлебом» (sub pane) есть лишь видоизменение латинской евхаристической формулировки «под видом хлеба» (sub specie pane). Все аналогии символических книг, однако, не указывают образа присутствия Тела и Крови Христа в вине и хлебе. Истинность пребывания Тела и Крови в хлебе и вине Евхаристии не зависят от внутреннего состояния того, кто совершает таинство, т.е. действительность таинства сохраняет свою объективную природу: «Наша вера не производит таинства; его производит только вернейшее слово и установление всемогущего Бога» («Формула согласия»). С другой стороны, действительность таинства зависит и от участия с нем верных, ибо, по словам той же «Формулы согласия» «одно только благословение или произношение установительных слов Христовых не производит таинства, если не соблюдены все действия, относящиеся к вечери, по установлению Христову; например, если благословенный хлеб не раздается, не принимается верующими, если не делаются они участниками его». Более того, реализация соприсутствия Тела и Крови Христовых с хлебом и вином Евхаристии происходит в момент вкушения хлеба и вина, «вне вкушения хлеб не должен считаться святыней, тогда не бывает таинства», следовательно, действительность таинства, его объективная составляющая зависит от субъективной его стороны – участия в нем верных.

«Послание Восточных патриархов о православной вере» 1723 года уделяет особое внимание опровержению лютеранского представления о Евхаристии: «Веруем, что в священнодействии Евхаристии Господь наш не символически, не образно... и не через проницание хлеба, так чтобы Божество Слова входило в предложенный для Евхаристии хлеб существенно, как последователи Лютера... недостойно изъясняют, но истинно и действительно, так что по освящении хлеба и вина, хлеб прелагается в самое истинное Тело Господа... а вино прелагается... в самую истинную Кровь Господа».

Второе существенное отличие лютеранской Евхаристии в том, что ей не усваивается значения жертвы, ибо подлинная жертва Спасителя была совершена раз и навсегда и не повторяется, дабы совершением ее заново не умалялось достоинство Его подвига. По утверждению «Аугсбургского Исповедания»: «Священное таинство установлено не для того, чтобы приносить его в жертву за грехи (ибо жертва принесена прежде), но чтобы оживлять нашу веру и утешать совесть... Поэтому таинство требует веры и без веры тщетно». Это воззрение развилось как реакция на крайние злоупотребления католического средневековья, когда Евхаристия стала средством получения благодати и исполнения желаний, жертвой, совершаемой людьми для умилостивления разгневанного Бога. В борьбе с католическими искажениями таинства лютеранство потеряло его смысл и спасительное действие и отлучило верных от плодов искупления Христова. Достойно внимания то, что отцы Реформации неоднократно обращались к образу Евхаристии, как таинства благодарения, который сохранило восточное христианство в отличие от католического представления о Евхаристии как жертве, приносимой во отвращение наказания за грех.

Кальвинизм

Колыбелью Реформации, несомненно, была и остается Германия, но свидетельством ее объективного вызревания в недрах католического средневековья, пораженного внутренним кризисом, стало появление второго мощного очага церковного протеста в Швейцарии. Он возник одновременно с началом германского движения, но практически независимо от него. Вскоре различия в истолковании общих начал Реформации стали столь существенными, что уже в 1529 г. произошло разделение германской и швейцарской ветвей Рефорамции, которое закрепило самостоятельное существование группы протестантских течений, известных под общим названием Реформатских церквей. В настоящее время значительные Реформатские церкви существуют в Англии, Венгрии, Нидерландах, Румынии, Франции, Германии, Словакии, США, Швейцарии, а также в ряде стран третьего мира. Наиболее представительной международной организацией является «Всемирный альянс Реформатских церквей», который в 1875 г. объединил в своих рядах около 40 млн. представителей основных течений реформатства.

В целом, реформатство или, как его часто называют, кальвинизм отличает от лютеранства большая последовательность и жесткость взглядов. Возможно, именно это обстоятельство способствовало широкому распространению реформатства, ибо его резкие, мрачные, но логически выверенные богословские формы совпадали с религиозным характером средневековья, с одной стороны, а, с другой – удовлетворяли ту жажду рассудочности в делах веры, которую воспитала еще католическая традиция.

Основы реформатской традиции изложил в своих трудах Жан Кальвин, младший современник отцов Реформации. Его основным сочинением является знаменитый труд «Наставления в христианской вере». В Женеве Кальвин также проявил себя как крупный общественный деятель, он стал почти единовластным правителем города и многое сделал для преобразования его жизни в соответствии с нормами реформатского вероучения, не останавливаясь при этом перед физической расправой со своими противниками. Его влияние как в Швейцарии так и в Европе было столь велико, что в свое время он заслужил название «женевского папы».

Символических книг реформатства достаточно много и не все они пользуются одинаковым авторитетом. Наибольшим признанием пользуется, прежде всего, «Первый катехизис», написанный Ж. Кальвином в 1536 г. на основе его «Наставлений в христианской вере». Он излагает учение об источниках христианского знания, о Боге и Его свойствах, о человеке и грехопадении, о Церкви и таинствах. Общеавторитетными вероизложениями также считаются «Женевский катехизис» и «Женевское соглашение», (последний труд отличает наиболее последовательное изложение учения о предопределении). Широким признанием в реформатской традиции пользуется также «Галликанское исповедание», и «Гейдельбергский катехизис».

Переходя к рассмотрению особенностей реформатского вероучения, мы должны прежде всего указать то общее начало, которое органически связывает его с лютеранством и с идеологией Реформации в целом, а именно – утверждение спасения верой. Швейцарские реформаторы дали несколько иное развитие этому принципу, и здесь надо обратиться к тем противоречиям в лютеранской системе взглядов, которые так и не были ею разрешены. Дважды Лютер и его сторонники не решились сделать выводы, логически вытекавшие из основ их религиозного мировоззрения. Оба раза эта недосказанность стала причиной ожесточенных споров, которые так и не привели к окончательной ясности во взгляде на отношение благодати к спасаемому человеку и на таинства, в частности, на Евхаристию. Разрешение внутренней противоречивости лютеранства в этих вопросах и составляет главную заслугу реформаторского богословия, которая, однако, не только отдалила его от подлинно христианских основ веры, но привела к прямому противоречию с ними, в особенности, в учении о безусловном предопределении.

Это представление по сути своей является лишь логическим завершением общей для всей Реформации идеи о безусловном разрушении грехопадением природы человека. Лютер учил о «падении до степени потери самого стремления к добру, о полном нравственном омертвении падшего человека». Из этой же предпосылки исходит и Кальвин – «в человеке нет ни одной части, свободной от греха, и потому все, что делает он, вменяется ему в грех», но из нее он делает выводы, которых не знал или хотел избежать Лютер» .

Из крайностей общепротестантского воззрения на полное разложение падшей природы человека, Кальвин вполне логично переходит к другой крайности – положению о безусловном предопределении судьбы человека. В самом деле, если из беспросветной глубины падения человека может восставить только ниспосылаемый Богом дар спасающей веры, если любое собственное усилие человека бесплодно и не имеет значения для его спасения, то возникает закономерный вопрос – почему же не все одинаково спасаются? Если человек неспособен избрать добро или зло, значит, за него этот выбор делает Сам . Если спасение не принадлежит самому человеку, находится вне его воли, значит, причина спасения или погибели не в его собственном нравственном выборе, а вне его – в области произволения Божия, которое определяет пути спасительного дара веры, подаваемого одним и отнимаемого у других. Итак, спасение всецело содержится в руце Божией, которая движет одних к горнему блаженству, иных – к вечным мукам.

В основе такого отношения Творца к человеку лежит представление о безраздельном господстве Его над миром, об абсолютном суверенитете Божества. Кальвин был движим стремлением восстановить истинное величие Божие, которое католичество умаляло человеческим упованием на цену человеческих добрых дел. Воля Создателя царит над всем, в том числе и над душами сотворенных Им.

Предопределение позволяет окончательно уничтожить всякую возможность заслуги человека в деле спасения, он всецело принадлежит воле Божией, которая избирает его своим орудием, а «добрые дела, которые мы совершаем под водительством Св. Духа не играют роли в нашем оправдании». Подобное воззрение принадлежало еще блж. Августину, но он не решался проводить его с такой последовательностью как Кальвин. Блж. Августин, а затем и Лютер предпочитали говорить лишь о предопределении ко спасению, не решаясь на «жертвоприношение человечества на алтарь sola fide». Кальвин же не побоялся двойного предопределения – одних ко спасению, других к осуждению. Господь обнаруживает Свое милосердие в избранных через gratia irrestibilis – благодать непреодолимую, которой они не могут противиться, и Он же обнаруживает Свою правду в осужденных, лишая их этой благодати. Исходя из предвзято истолкованного изречения ап. Павла из Послания к Римлянам 8:29, «кого Он предузнал, тем и предопределил быть подобными образу Сына Своего », Кальвин хладнокровно делит все человечество на два рода людей: малое стадо избранных ко спасению в силу непостижимого решения Божия, помимо всякой их заслуги и обреченное большинство, которое не спасется, невзирая на все усилия, и призвано в этот мир только для того, чтобы доказать, что эти человеческие усилия бесплодны пред лицем всевластия Божия.

Исходя из представления о безусловном предопределении, Кальвин отверг всеобщность крестной жертвы и евангельского благовестия, ибо Господь претерпел смерть на кресте не за всех, а лишь за тех, кого Сам избрал к вечной жизни. Это положение разрушает основной догмат христианства – веру в искупление всех, совершенное Богочеловеком, и прямо противоречит словам ап. Павла «Явилась благодать Божия, спасительная для всех человеков " ().

Пытаясь смягчить свое учение, швейцарский реформатор учил, что предопределение Божие исходит из Его всеведения: «Бог знал все, что должно произойти, а не знать Он не мог, ибо все произошло от Него и по Его воле». Но эта попытка изменяет лишь форму предопределения, а не его суть. Причина, почему «Бог однажды в Своем вечном и неизменном совете решил, кого Он желает привести ко спасению, а кого желает предать погибели» остается неведомой, и Кальвин сам вынужден признать это: «Когда спрашивают, почему Бог так делает, надо отвечать: потому, что Ему так угодно», закон Бога предписывает человеку «непосильное для него, чтобы убедить человека в его собственном бессилии», т.е. корень проблемы остается, ибо человек в кальвиновском понимании лишен дара выбора, который за него совершает .

Но учение о предопределяющем действии Божием порождало неизбежное противоречие – если все предопределяется Богом, значит Он есть виновник зла и несет ответственность за все, что происходит, ибо грех совершается не по попущению Божию, а по Его предопределению. Бог становится не только источником спасения, но и погибели, зло существует не по воле людей, добровольно избирающих его, а по воле Самого Бога, Который посылает их во зло. В этом многие видели косвенное возрождение дуализма, равноправного бытия добра и зла, ибо и то и другое существует в мире по воле двуликого кальвиновского Божества.

Чтобы восстановить образ совершенного и благого Бога, Кальвин вынужден провозгласить относительность понятий добра и зла. Он рассуждает в том смысле, что , как существо беспредельное и Творец всего, не подчиняется никакому закону. Поэтому то, что с нашей точки зрения считается злом, не имеет для Него нравственного качества, ибо Он выше закона, который Он заповедал для исполнения людям. Для Бога нет закона, поэтому для Него нет и преступления закона.

Такой взгляд фактически разрушает образ Бога, Который «есть любовь», источник и первопричина добра; он утверждает если не безнравственность Бога, то Его вненравственность. Кальвин возвращается к ветохозаветному образу закона, который выше нравственности, добро и зло теряют свою абсолютную ценность и из надмирных категорий становятся временными производными закона. Такой рецидив ветхозаветного мышления неудивителен, в целом кальвинизм отличает повышенное внимание к истории Ветхого Израиля.

Бог реформатов остается милующим и всепрощающим для малого числа избранных. Для остальных Он вновь приобретает знакомые черты безжалостного Судии, с той лишь разницей, что если средневековое католичество все-таки оставляло возможность умилостивить Его, то учение Кальвина отнимает и эту надежду, превращая христианского Бога в полуязыческий рок, настигающий человека без смысла и вины. Если человек лишен свободы, то он не несет ответственности за непроизвольное зло. За что же тогда Бог наказывает человека, не давая ему свободы избрать иное?

Кальвиновское предопределение – это уже не просто нарушение основ христианской жизни, а прямое разрушение их. Взгляды Кальвина и его последователей посягают на самые основы христианского мироздания, на образ Божий и призвание человека в мире, поэтому Восточная Церковь сочла нужным произнести о них свой суд. На Иерусалимском Соборе 1672 г. Кальвин и его учение были преданы анафеме, и его проповедники были названы «худшими даже неверных». «Послание Восточных Патриархов о православной вере» от 1723 г. также прямо говорит против предопределения: «но что говорят богохульные еретики, будто Бог предопределяет или осуждает, нисколько не взирая на дела предопределяемых или осуждаемых – это мы почитаем безумием и нечестием; ибо в таком случае Писание противоречило бы само себе. Оно учит, что верующий спасается верою и делами своими и вместе с тем представляет Бога единственным виновником нашего спасения, поелику ... Он... подает просвещающую благодать... не уничтожая свободной воли человека».

Православное понимание всеведения Божия, в том числе и Его предведения о грядущих судьбах человеков никогда не отвергало свободную волю человека, его сознательное участие в своем спасении. Говоря о взглядах блж. Августина мы уже упоминали о блестящей формулировке Св. Иоанна Дамаскина : «Бог все предвидит, но не все предопределяет».

Вопиющая несправедливость этого учения, его прямое противоречие Свщ. Писанию осознавалась уже современниками Кальвина, но ни одна из ветвей современного кальвинизма официально не отвергла это учение, также как никто не отменял анафемы православных иерархов. Для нас же судьба этого учения показательна не только как этап исторического развития одной из ветвей Реформации, а как закономерный итог развития одного из ее основных богословских постулатов – учения о спасении верой. Последовательное вероучительное развитие этого постулата приводит, в конечном счете, не только к заблуждениям, а к выводам прямо антихристианским и бесчеловечным, его внутренняя логика ведет к абсурду.

В учении о Церкви реформатство также последовательно развивает свой основной принцип. Истинная Церковь есть сообщество истинно избранных, т.е. предопределенных ко спасению. Но швейцарская Реформация окончательно упраздняет всякие черты иерархического устройства, которые еще сохранил Лютер, в реформатской экклезиологии административное начало церкви решительно вытесняет ее мистическую, сакраментальную природу.

Как уже говорилось, швейцарская Реформация окончательно отделилась от германской из-за разногласий в учении о Евхаристии, которое не получило своего логического завершения в лютеранской традиции. Лютер провозгласил независимость действия благодати от любых внешних образов ее явления, но он не решился последовательно применить этот принцип в истолковании Евхаристии. Действительность этого таинства реализуется субъективно каждым приступающим к нему, но одновременно она сопряжена и с объективным соприсутствием в Св. Дарах Тела и Крови Спасителя.

С присущей ему последовательностью Кальвин очистил таинства от всякого человеческого участия, которое полностью вытеснено предопределением, не нуждающемся в благодатном содействии. Реформатская традиция признает только два таинства – крещение и Евхаристию. Евхаристия становится подлинным символом: «тело Христа не заключается в хлебе, и мы напрасно стали бы искать Его в этом земном существе; такое учение есть нечестивое суеверие». По учению Кальвина, Тело и Кровь Его не присутствуют в веществе Евхаристии, реального вкушения Их в Евхаристии не бывает, а мы воспринимаем в себя Самого Иисуса Христа духовно и невидимо: «Хотя Господь на небе, но непостижимою силою Св. Духа Он питает и животворит нас веществом Своего Тела и Крови». Истинно приобщаются Духа Божия только избранные ко спасению, для остальных это причастие не имеет силы. Ни пресуществления, ни лютеранского «соприсутствия» в реформатском понимании Евхаристии нет, есть лишь духовное соединение со Спасителем, в то время как хлеб и вино остаются лишь символами этого соединения.

В понимании второго таинства, которое сохранилось в реформатстве – крещения, Кальвин близок Лютеру, он считает это таинство божественным знаком приятия верующего в благодатный союз с Богом, печатью его усыновления Христу.

Единственным источником христианского знания Реформатская церковь также признает Свщ. Писание. Но если лютеранство все еще питает уважение к церковной традиции, тот же Лютер достаточно часто цитирует отцов, постановления соборов, то Кальвин решительно отвергает всякий авторитет соборного согласия Церкви, ее соборных постановлений, все проверяя критерием разума.

Особого внимания заслуживает принцип мирского аскетизма, который развился на почве учения о безусловном предопределении и оказал громадное влияние на социально-экономическое развитие стран, где кальвинизм получил распространение, а также западной цивилизации в целом. С одной стороны, косвенным результатом доктрины безусловного предопределения явилось общее угнетение религиозной деятельности, любые религиозные устремления человека были парализованы предрешенностью его судьбы. С другой стороны, предопределение неизбежно порождало стремление каждого узнать о своей предопределенности ко спасению, а не наоборот. Это стремление находило ответ в принципе мирского аскетизма – о своей предопределенности ко спасению человек мог косвенно судить по мирскому преуспеянию: избранных к небесному спасению Господь благословляет процветанием в их земной жизни. Принцип мирского аскетизма обязывал человека к умножению своего благосостояния, которое, в свою очередь, воспринималось не как личное достояние человека, а как дар свыше, как знак благоволения Божия к человеку. Соответственно, этот дар надлежало использовать к умножению, богатство, дарованное Богом, нельзя использовать для удовлетворения собственных нужд, происходила сакрализация накопительства. В этих условиях единственным выходом становилась активность в миру, которая приобретала характер освященного труда. Нет нужды говорить о том, какую мощную религиозную мотивацию социально-экономического прогресса предоставил нарождающемуся капитализму кальвинизм, и не случайно, что он получил преобладающее влияние в странах радикального капитализма, например, в США.

Англиканство

Третьей значительной ветвью протестантизма является англиканство, которое зародилось на Британских островах, и затем распространилось в странах бывшей Британской империи. В настоящее время Англиканские церкви объединены в так называемое Англиканское содружество. Наиболее значительные из них – церковь Англии, церковь в Уэльсе, Епископальная церковь Шотландии, Протестантская епископальная церковь в США, а также ряд церквей в Индии, Пакистане, ЮАР, Канаде, Австралии и др. Всего в мире насчитывается около 70 млн. англикан. Каждые 10 лет высшие иерархи этих церквей собираются для обсуждения наиболее важных вопросов на так называемые Ламбетские конференции. В начале нашего столетия видные деятели англиканства стояли у истоков движения «Вера и устроение Церкви», и поныне Англиканские церкви активно участвуют в деятельности ВСЦ.

Начало Реформации в Англии чаще всего связывают с именем Генриха VIII, но ее творцом и идеологом был его современник – архиепископ Кентерберийский Томас Кранмер, и залог ее успеха скрывался в том же общем недовольстве состоянием Римо-Католической Церкви, которое вызвало европейскую Реформацию.

Становление во второй половине XVI столетия третьей основной ветви Реформации – англиканской – в силу исторических условий существенно отличалось по своему характеру от зарождения германской и швейцарской ветвей. Если в Европе Реформация шла преимущественно «снизу», то в Англии она началась «сверху», что отразилось на ее сравнительном консерватизме и сохранении иерархического устройства церкви. Кроме того, английская Реформация запоздала во времени по сравнению с европейской, и все это способствовало своеобразию ее развития, – она приняла смягченный характер компромисса между Римом и Реформацией в Европе. Основы католического вероучения и церковной жизни со временем все более размывались под натиском крайнего протестантизма, преимущественно, кальвинистской традиции.

Символических книг Англиканской церкви немного по сравнению с другими протестантскими исповеданиями. Их часто отличает некая намеренная богословская двусмысленность, неопределенность. Это естественно, ибо они были составлены в эпоху религиозного противоборства как выражение, скорее, компромисса, чем принципа и отражают общую двойственность англиканского вероучения.

Прежде всего, это так называемые «39 членов Англиканской церкви», которые представляют собой позднейшую редакцию составленного Т. Кранмером на основе «Аугсбургского исповедания» и некоторых положений кальвинизма изложения англиканского вероучения. Окончательно они были утверждены парламентом Англии и церковной властью лишь в 1571 г. и представляют собой краткое изложение основ англиканского вероисповедания. Несомненное значение для веры и жизни всех англиканских церквей представляет так называемая «Книга общих молитв», содержащая порядок англиканского богослужения. После ряда редакций ее окончательное утверждение состоялось в 1661 г., до сих пор она остается символом церковного единства всего Англиканского содружества. Третьей символической книгой является «Англиканский катехизис», окончательно сложившийся к 1604 г.

Источниками вероучения Англиканская церковь также признает три Символа веры: Никео-Цареградский с прибавлением filioque, Афанасьевский и Апостольский, а также, частично, решения Вселенских Соборов. Хотя Англиканская церковь сохраняет уважение к преданию Церкви, частично признает его и использует в своей жизни и учении, но, как и все протестантские исповедания, она отрицает его вероучительное достоинство, равное Свщ. Писанию, ибо по утверждению 6 члена англиканского исповедания: «Свщ. Писание содержит в себе все необходимое для спасения».

Явственные следы влияния Реформации мы видим в учении о первородном грехе. 9 и 10 члены англиканского вероисповедания, в основном, повторяют лютеранское воззрение на природу человека после грехопадения, первородный грех «есть порча и повреждение природы каждого человека, естественно от происходящего... вследствие чего каждый человек по природе своей, наклонен ко злу», так что «сам по себе не может творить добрых дел угодных Богу».

В учении о спасении англиканское вероучение повторяет общее представление Реформации о том, что в оправдании человека действует только , отчужденная благодать Божия совершает спасение вне содействия спасаемого. Как гласит об этом 11 член англиканского исповедания: «Мы оправдываемся пред Богом только заслугами Иисуса Христа чрез веру, а не нашими добрыми делами».

Хотя англиканское вероучение сохранило учение реформатов о предопределении, но оно значительно смягчило его и имеет более смысл предведения Божия о судьбах человеческих, чем собственно предопределения их конечной участи.

Достоинство таинств в англиканстве принадлежит только крещению и Евхаристии, – это таинства евангельские; остальные есть таинства церковные и не могут считаться полноценными, хотя в этом ряду особое значение все-таки сохраняется за таинством священства. Англиканство более удерживает подлинный смысл таинств, как образов особого действия в нас благодати Божией. 25 член англиканского вероизложения гласит, что «таинства, установленные Христом не простые... символы... вероисповедания христианина, но они... действительные знаки благодати и благословения Божия к нам, чрез которые Бог невидимо действует на нас... укрепляет... нашу веру в Него».

Англиканское понимание Евхаристии, подобно лютеранству, отличается внутренней противоречивостью. Так, согласно изложению 28 члена англиканского вероисповедания, «пресуществление (или изменение хлеба и вина в таинстве Господнем) не может быть доказано Свщ. Писанием. ... Тело Христово преподается, приемлется... в Евхаристии небесным, духовным образом, а средство, как Тело Христово приемлется... в Евхаристии есть вера. ... хлеб и вино по-прежнему остаются в их... естественной сущности». Отрицание пресуществления Св. Даров, однако, не означает их полной неизменности в таинстве. Изменение происходит не в природе хлеба и вина, а в невидимом отношении к ним небесного Тела и Крови Спасителя. Эта перемена происходит чрез освящение Св. Даров силою Св. Духа в священнодействии законно поставленного священника, но она происходит духовно и состоит в том, что Тело и Кровь Христовы соединяют свое неизреченное присутствие с хлебом и вином, вместе с которыми и преподаются причастникам. Хлеб и вино становятся Телом и Кровию в том смысле, что воспринимают достоинство, силу и действие Тела и Крови Христовых через единение своих качеств с существенными качествами Тела и Крови Спасителя, причем их духовное присутствие воспринимается реально, по выражению «Англиканского катехизиса»: «Тело и Кровь Христовы истинно и действительно взимаются... верующим на вечери Господней». Такая неопределенность типична для англиканского богословия и допускает сосуществование достаточно широкого круга мнений на этот счет.

Англиканская церковь сохраняет общее для всей Реформации отрицание жертвенного значения Евхаристии. 31 член ее вероизложения гласит: «Жертва Христова, однажды принесенная, есть жертва... удовлетворяющая за все грехи... мира – как за первородный грех, так и за произвольные, и нет другого удовлетворения за грех как только та одна. Поэтому мысль о жертвах, приносимых во время литургии... есть... опасный обман».

Как мы уже говорили, черты таинства в англиканской традиции также сохраняет священство. Трехчинная иерархия епископского, священнического и диаконского чинов остается отличительной особенностью англиканства, которую оно унаследовало от Римо-католической Церкви, причем сохранилась не только церковная иерархия, но и сама идея апостольского преемства, совершенно чуждая большинству протестантских исповеданий.

Вопрос о действительности апостольского преемства в англиканстве стоит в тесной связи с историей отношений Англиканских церквей Англии и Америки с Православием, прежде всего, с Русской Православной Церковью. Эти связи особенно оживились на рубеже прошлого и нынешнего столетий, речь шла даже о возможном воссоединении англикан с Православием. В дискуссиях по этому вопросу принимали участие виднейшие богословы Русской Церкви. По вполне объективным причинам воссоединение оказалось невозможным, но взаимная благожелательность в отношениях англикан и православных осталась. После революции англикане были в числе немногих на Западе, кто последовательно поддерживал Русскую Церковь в годы гонений. К сожалению, последние решения в пользу женского священства серьезно осложнили отношение Православия к Англиканской церкви.

Вопрос, который в конце прошлого века предстояло решить богословию Православной, Католической и Англиканской Церквей заключался в определении подлинности апостольского преемства англиканской иерархии, но его разрешение потребовало разработки целого ряда исторических проблем, а также вопросов, связанных с учением о Церкви и таинствах.

Предыстория вопроса начинается 17 декабря 1559г. когда состоялось рукоположение архиепископа Кентерберийского Матфея Паркера, от которого ведет свое начало вся современная англиканская иерархия. Он был рукоположен четырьмя англиканскими епископами, из которых два имели апостольское преемство рукоположения по римо-католическому чину, а два были рукоположены по новому англиканскому чину, но архиепископом Т. Кранмером, который имел действительное рукоположение по римо-католическому чину, но был отлучен от Церкви за неповиновение папе.

Приговор Римо-католической Церкви был вынесен в сентябре 1896 г. буллой Льва XIII, которая признавала недействительными все рукоположения Англиканской церкви, совершенные по ее реформированному чину, так как в них не сохранилась необходимая установленная форма священнодействия.

Православное богословие в решении этого вопроса исходило из преимущественного значения его вероучительной стороны перед формальной. По словам В.В. Болотова «не исключая возможности признать действительность» англиканской иерархии «необходимо... убедиться в ее правоверии, православии», т.е. в данном случае истинность апостольского служения определена, в конечном счете, содержанием веры. Православное понимание взаимозависимости благодатной и вероучительной составляющих церковной жизни выразил один из исследователей этого вопроса проф. И.П. Соколов: «в своих официальных вероизложениях Англиканская церковь не признает священство таинством и не учит о приношении на Евхаристии истинной умилостивительной Жертвы... Вопрос об англиканской иерархии есть вопрос о том, какие следствия должны иметь эти заблуждения для действительности посвящений этой церкви».

Общее заключение православного богословия к началу нашего столетия сводилось к необходимости уяснения православия веры Англиканской церкви для решения вопроса о действительности ее иерархии. Окончательное определение по этому вопросу было принято на Всеправославном совещании Глав и представителей Автокефальных православных Церквей, состоявшемся в Москве в 1948 г. Хотя это совещание проводилось под явным политическим влиянием, но тем не менее, возможность всеправославного согласия была использована для решения вопроса об англиканской иерархии. Суть его выражает резолюция «Об англиканской иерархии»:

«1. Вероучение, содержащееся в «39 членах» Англиканской церкви, резко отличается от... вероучения и предания... Православной Церкви; а, между тем, решение вопроса о признании действительности англиканской иерархии должно, прежде всего, иметь в своей основе согласованное с Православием учение о таинствах. ...

«3. Со всем вниманием и симпатией относясь к современному нам движению... многих представителей англиканства, направленному к восстановлению... общения верующих Англиканской церкви с Вселенской Церковью, мы определяем, что современная англиканская иерархия может получить от Православной Церкви признание благодатности ее священства, если между Православной и Англиканской Церквами установится формально выраженное... единство веры и исповедания...» .

К сожалению, изменения в практике и вероучении Англиканских церквей, происшедшие в течение последних десятилетий, еще более отдалили их от вероучения Православной Церкви. Епископальная церковь в США практикует женское священство уже несколько десятков лет. В 1994 г. аналогичное решение было принято церковью Англии.

Хотя основное стремление отцов англиканства было избежать крайностей как католичества, так и протестантизма, но их детище получилось внутренне неустойчивым, склонным к распаду. Неопределенность вероучения Англиканской церкви дала свободу развитию противоположных течений. В церкви Англии, например, сосуществуют две основные группировки: «высокая церковь», сохранившая остатки церковной традиции и «широкая церковь», в которой преобладают протестантские взгляды.

Экуменическое движение

Экуменическое движение стало, очевидно, самым значительным событием в развитии западного христианства в XX веке. Оно родилось из общего для всех христиан ощущения противоестественности разделения христианского мира. То, что оно зародилось в протестантской среде вполне объяснимо, ведь именно протестантский мир острее всего ощущал свою церковную недостаточность, отъединенность от вселенской полноты.

Другое дело, что это стремление к преодолению христианских разделений выразилось в единственно приемлемой для протестантского веросознания форме, в виде так называемой «теории ветвей». Согласно этому богословскому представлению, существовавшая издревле единая христианская Церковь в своем развитии разделилась на многие направления или ветви, каждое из которых в равной мере сохраняет связь с первохристианским наследием, которое составляет ствол этого общехристианского древа. Дробление христианского мира закономерно и не несет в себе ущербности, оно является проявлением полноты и многообразия христианской жизни. Соответственно, грядущее единение христиан должно включать в себя все проявления этого разнообразия, ибо каждая ветвь составляет полноценную часть общехристианского наследия.

Естественно, что такая попытка церковной легализации уклонений от наследия неразделенной Церкви никогда не пользовалась признанием ни в Православии, ни в католичестве. Обычно обоснованием православного участия в экуменическом движении служат слова Спасителя из Евангелия от Иоанна (17:21) «да будут в Нас едино, да уверует мир», а также многочисленные высказывания Свщ. Писания и Св. отцов. Долг единения довлеет над всем христианским миром, и, прежде всего, над православным, и он остается необходимым условием полноценности нашего свидетельства миру. Противоречие заключается в том, согласны ли с евангельской заповедью единства богословские взгляды, которые фактически оправдывают последствия нарушения этой заповеди. Можем ли мы ради следования долгу единения признать равное достоинство правой веры и уклонения от нее? Православие не может не стремиться к единению христиан, но оно не может полностью принять того образа единства, который несет в себе современное экуменическое движение. Сами основы участия в экуменическом движении Православных Церквей изначально и по сути отличаются от протестантского обоснования экуменизма, ибо цель Православия – свидетельство истины инославию, цель инославия – единство любой ценой.

Первым шагом в становлении экуменического движения считается Всемирная миссионерская конференция, состоявшаяся в 1910 г. в Эдинбурге. Причина того, что именно с миссионерством связаны первые попытки христианского единения ясны, ибо его отсутствие остается самым очевидным соблазном для тех, кто обращается ко Христу. Конференция в Эдинбурге была призвана разрешить противоречия, неизбежно возникавшие между различными протестантскими миссионерами в колониальных странах, когда их взаимная критика ослабляла успех миссии.

Одновременно с Эдинбургской конференцией, в которой приняли участие многие будущие видные деятели экуменического движения, например, Д. Мотт, У. Темпл стремление к объединению всех христиан проявилось в Соединенных Штатах, В том же 1910 г. в Американской епископальной церкви была создана комиссия по подготовке Всемирной конференции по вопросам веры и устроения Церкви.

Дальнейшему развитию экуменизма помешала Первая мировая война, но ее потрясения послужили стимулом к дальнейшим попыткам объединить христиан. В 20-е годы оформились два основных течения в экуменизме: «Вера и устроение Церкви», под руководством англиканских епископов Ч. Брента и У. Темпла, и «Жизнь и деятельность», которое возглавлял лютеранский архиепископ Н. Седерблом. Эти движения существенно различались во взглядах на пути достижения единства христиан, и различия оказались столь существенными, что сохранили свое значение и после объединения этих течений во Всемирный совет церквей.

Движение «Вера и устроение Церкви» считало подлинной и высшей целью экуменического движения единство веры всех христиан, на основе которого можно преодолеть все остальные разногласия. Если мы говорим о православном участии в становлении экуменического движения, то это участие было более всего сосредоточено вокруг «Веры и устроения Церкви».

Наоборот, движение «Жизнь и деятельность» исходило в своей идеологии из невозможности скорого достижения единства в вере и поэтому стремилось к объединению усилий всех христиан в их практической деятельности, которая будет способствовать преодолению вероисповедных разногласий. Как гласил лозунг «Жизни и деятельности»: «Вера разъединяет, дела объединяют». Иными словами, «Вера и устроение» было более богословским движением, а «Жизнь и деятельность» – практическим, и поиски согласия между этими направлениями продолжались в течение двух межвоенных десятилетий.

К началу столетия относятся и первые попытки принципиального расширения экуменического движения, превращения его из межпротестантского в общехристианское. В 1919 г. группа экуменически настроенных представлителей американских протестантских церквей посетила Ватикан, но их визит закончился безрезультатно. Общее отношение Римо-католической Церкви оставалось в лучшем случае настороженно-выжидательным, и в 1928 г. оно было закреплено энцикликой Пия XI «Души смертных», которая гласила: «Католики ни в коем случае не могут одобрить этих попыток, основанных на ложной теории, что все более или менее хороши и здравы... Церковь изменила бы своему назначению, приняв участие в панхристианских мероприятиях... Ни под каким видом католикам не дозволяется вступать в подобные предприятия или же им способствовать».

Отношение православного мира к экуменизму с самого начала отличали, наверное, две основные черты: с одной стороны, в нем явно ощущалась искреннее стремление содействовать всеми силами единению христиан и надежда, может быть, наивная, просветить светом православной веры мир протестантский. С другой стороны, православное отношение к экуменическому движению слишком часто оказывалось противоречивым, и эта непоследовательность пагубно сказывалась как на нашем общехристианском авторитете, так и на внутри-православных отношениях.

Примером такой противоречивости может служить известное окружное послание Константинопольского Патриархата от 1920 г. Отношение Православия к инославному миру всегда было догматически обусловленным, оно исходило из первостепенного значения вероучительного согласия в любом взаимообщении с инославием. (В этом отношении ближе всего к православной точке зрения стоит идеология «Веры и церковного устроения»). К сожалению, окружное послание 1920 г. являет пример, как минимум, двусмысленного отношения к этому правилу, неукоснительно соблюдавшемуся в течение столетий. В тексте послания мы читаем, что «имеющиеся между различными христианскими Церквами догматические различия не исключают их сближения и взаимного общения и что таковое сближение... необходимо и даже полезно для... каждой Поместной Церкви и всей христианской Полноты, а также для подготовки и более легкого проведения... благословенного соединения», и далее: «Ибо, если даже и возникнут на почве старых предубеждений, привычек и претензий возможные затруднения, многократно в прошлом срывавшие дело союза... они не могут и не должны служить непреодолимым препятствием» . Этот документ оставляет весьма двойственное чувство и не может идти ни в какое сравнение в догматическими посланиями Восточных патриархов ХIХ в. Следует также сказать, что он излагает только мнение Константинопольской Церкви и не имеет полноты авторитета всего православного Востока.

Через несколько лет основы возможного православного участия в экуменическом движении были с гораздо большей последовательностью изложены в Заявлении православных участников конференции «Вера и церковное устройство», состоявшейся в 1927 г. в Лозанне. Оно было подписано представлителями почти всех Поместных Церквей и в нем, в частности определялось, что «в вопросах веры и религиозного сознания в Православной Церкви неуместен никакой компромисс», и «где нет общности веры, не может быть общения в таинствах» .

Потрясения революции не позволили Русской Церкви оказать должное влияние на отношение православного мира к экуменическому движению. Единственной возможностью такого влияния было участие русской церковной эмиграции в экуменической деятельности, и русские богословы зарубежья в 20-е-30-е годы принимают участие во многих экуменических встречах, пытаясь привлечь внимание Запада к трагедии Русской Церкви. Многие из них вдохновлялись вполне искренними надеждами на успех православного свидетельства инославному миру, который тогда еще сохранял основы христианского образа жизни.

В межвоенные десятилетия развитие экуменического движения шло по трем параллельным направлениям. Прежде всего, это деятельность комиссии «Вера и церковное устроение», в которой широко участвовали Православные Церкви, в том числе и русское церковное зарубежье. Затем продолжалась деятельность комиссии «Жизнь и деятельность», в которой также принимали участие представители православного мира. И, наконец, Эдинбургская конференция 1910 г. стояла у истоков создания Международного миссионерского совета, который после создания Всемирного совета церквей ассоциировался, а затем и полностью объединился с ним.

В 1938 г. был создан подготовительный комитет Всемирного совета церквей, но развитие экуменизма снова прервала мировая война. Однако после ее окончания вновь, как и в начале столетия, обострилось чувство ответственности христианского мира за происшедшее и необходимости объединиться, чтобы сохранить мир. В первые послевоенные годы Европа жила стремлением восстановить, заново утвердить братство человеческого рода, подорванное двумя мировыми войнами, и христианский образ такого братства как нельзя более соответствовал чаяниям народов.

В этой атмосфере в 1948 г. в Амстердаме состоялась первая учредительная Ассамблея Всемирного совета церквей, в который вошли около 150 церквей и церковных организаций, преимущественно, протестантских. На этой ассамблее произошло слияние «Веры и устроения Церкви» и «Жизни и деятельности», а затем к ним присоединился Международный миссионерский совет. В ее ходе были заложены основы идеологии и организации ВСЦ, хотя потом они подвергались существенным изменениям. Из Православных Церквей в работе Амстердамской ассамблеи участвовали только Константинопольская и Элладская Церкви, русское зарубежье было представлено, в основном, Свято-Сергиевским богословским институтом в Париже.

Почти одновременно в Москве проходило Совещание глав и представителей Поместных Православных Церквей, которое представляло большую часть православного мира. Критическое отношение Совещания к экуменизму известно, и обычно это объясняют давлением Советского государства, уже вступившего в холодную войну. Несомненно, что в этом есть значительная доля правды, но фактом остается то, что православная критика ВСЦ, отраженная в документах Совещания, возымела прямое действие на дальнейшее развитие этой организации.

Ее итогом стало принятие в 1950 г. так называемой Торонтской декларации, которая до сих пор остается одним из основополагающих документов Всемирного совета церквей. Декларация было составлена при решающем участии православных участников, среди которых были, например, такие выдающиеся богословы как о. Георгий Флоровский, митрополит Фиатирский Герман, проф. г. Алевизатос и др. Прежде всего декларация определяет, что «Всемирный совет церквей не является и никогда не должен стать сверх-Церковью». Цель Всемирного совета церквей... способствовать изучению и обсуждению вопросов единства Церкви». Крайне важным для Православных Церквей было заявление о том, что членство в ВСЦ «не означает, что каждая Церковь должна признавать другие Церкви, входящие в Совет как Церкви в полном и подлинном смысле этого слова», кроме того, было выражено обязательство Церквей-участниц «оказывать помощь друг другу в случае необходимости и воздерживаться от таких действий, которые не совместимы с братскими отношениями», иными словами, от прозелитизма, от которого страдали, прежде всего, Православные Церкви. Торонтская декларация также официально подтвердила, что «ни в коем случае ни одна Церковь не может и не будет принуждаться к принятию решений, противоречащих ее убеждениям» .

Русская Православная Церковь и, вместе с ней, большинство славянских Церквей вступили в ВСЦ на III Ассамблее в Нью-Дели в 1961 г. Сейчас много спорят об истинных причинах этого шага и не подлежит сомнению, что за ним стояло стремление Советского государстве использовать Церковь для распространения своего влияния в мире, хотя, с другой стороны, участие в экуменическом движении давало нашей Церкви возможность противостоять нараставшему в те годы атеистическому давлению.

С другой стороны, своим участием Русская Церковь обеспечила весьма существенные изменения в собственном веросознании ВСЦ, в частности в его базис или основу вероисповедания была внесена так называемая «троичная формулировка», или именование Лиц Святой Троицы. Новая редакция базиса гласила, что «Всемирный совет церквей яляется содружеством Церквей, исповедующих Господа Иисуса Христа Богом и Спасителем согласно Священному Писанию и потому ищущих совместного о исповедания, общего для них призвания во славу единого Бога, Отца, Сына и Святого Духа».

После принятия II Ватиканским собором декрета «Об экуменизме», утвердившего, хотя и со значительными оговорками, что «в экуменическом делании верные католики несомненно должны заботиться о разъединенных с ними братьях» наметилось изменение отношения к ВСЦ со стороны Римо-католической Церкви, которое увенчалось визитом папы Павла VI в штаб-квартиру ВСЦ в Женеве в 1969 г. Католики участвуют в работе многих подразделений ВСЦ, но Римо-католическая Церковь, тем не менее, не является его членом, она официально участвует только в работе «Веры и церковного устроения», которая остается единственном собственно богословским подразделением ВСЦ.

Существенное изменение дальнейшего облика Всемирного совета церквей вскоре, однако, стала определять тенденция к постепенному угасанию богословской составляющей его деятельности, ее вытеснение «практическим христианством». Как уже говорилось, изначально экуменизм развивался в двух достаточно противоречивых направлениях, с одной стороны – «богословский экуменизм» «Веры и устроения», с другой стороны – практический экуменизм «Жизни и деятельности», и возможность образования ВСЦ появилась лишь вследствие объединения этих движений, причем каждое из них сохраняло свое влияние. В течение десятилетий эти изначально противоположные устремления так или иначе согласовывались друг с другом, но постепенно богословский экуменизм стал поглощаться экуменизмом практическим, социальным. Это выразилось хотя бы в том, что комиссия «Вера и устроение Церкви» была низведена до положения второстепенного, хотя и уважаемого подразделения внутри ВСЦ. Дальнейшее развитие этой тенденции привело к постепенному разложению экуменического движения, которое мы наблюдаем в наши дни.

Самым значимым, хотя и противоречивым плодом богословского экуменизма стал документ, принятый на заседании комиссии «Вера и устроение» в 1982 г. в Лиме. Этот документ под названием «Крещение. Евхаристия. Священство» является итогом многолетних трудов Комиссии. Он излагает совокупность богословских воззрений относительно этих трех таинств, которые существуют в Церквах, входящих в ВСЦ.

Хотя, по словам составителей, этот документ «отображает существенное совпадение в богословских вопросах» вряд ли можно говорить о нем как о согласованной позиции всех Церквей, принимавших участие в работе над ним. «Крещение. Евхаристия. Священство» представляет собой, скорее, обобщение существующих взглядов с указанием точек их соприкосновения или даже совпадения. С другой стороны, он неизбежно отражает глубинные противоречия различных исповеданий по основополагающим вопросам их вероучения и устроения Церкви и оставляет достаточно много открытых вопросов. По этой причине, ключевые понятия, такие как истолкование образа присутствия Тела и Крови в Евхаристии, значение апостольского преемства, вопрос о женском священстве не получили в этом документе полноценного и бесспорного истолкования. Более того, заведомая двойственность формулировок позволяет вкладывать в них совершенно различные смыслы, что и произошло после опубликования этого документа. Большинство Церквей, входящих в ВСЦ, прислали свои отзывы, которые содержали совершенно противоречивые толкования его положений.

Текст, принятый в Лиме, можно, в известной степени, назвать вершиной того, что смогло достичь экуменическое богословие, оно выяснило все многообразие богословских представлений по основным вероучительным вопросам и предложило их в обобщенном виде всему христианскому миру. Оно также попыталось указать пути преодоления существующих расхождений, но преодолеть их на чисто богословском уровне оно, разумеется, не могло.

В настоящее время Всемирный совет церквей объединяет около 330 Церквей из приблизительно 100 стран. Высшим органом власти является Ассамблея ВСЦ, созываемая раз в семь лет. Ассаблея избирает Генерального секретаря ВСЦ, который осуществляет общее руководство Советом в период между Ассамблеями. В целом, руководство ВСЦ остается коллегиальным и осуществляется через Центральный комитет и Исполнительный комитет. Все рабочие органы объединяются в четыре единицы или подразделения, каждая из которых имеет свою область работы. В первую единицу входит комиссия «Вера и церковное устроение».

Протестантизм

Реформация и возникновение протестантизма

Реформация имеет свою предысторию. Революционная оппозиция феодализму со стороны народных масс и нарождающегося бюргерства проходит через всё средневековье, выступая то в виде мистики, то в виде ереси, то в виде вооружённого восстания. Генеральной репетицией Рефомации были антикатолическое гуситское учение, а также национально-освободительное, антикатолическое и антифеодальное движение таборитов во главе с последователем Яна Гуса (1369-1415 гг.) Яном Жижкой. В эпоху собственно Реформации многие положения Гуса были открыто восприняты Мартином Лютером, а продолжением народного движения таборитов стало движение анабаптистов.

В Реформации с самого начала существовало два крыла - бюргерское и крестьянско-плебейское, поэтому говорят о бюргерской и народной Реформации. В период Реформации борьба революционных сил против феодализма и католицизма сопровождалась борьбой внутри оппозиции между бюргерским и крестьянско-плебейским лагерями, сделками бюргерского лагеря с феодализмом за счёт народа, использованием в ряде случаев Реформации и её идей феодалами в своих интересах.

Мартин Лютер был одним из вдохновителей кровавого подавления великого крестьянского восстания 1524-1525 гг. в Германии и разгрома народной Реформации в лице анабаптистов. В начале крестьянской войны в памфлете «По поводу 12 тезисов» он объявил требования крестьян внушением дьявола. В памфлете «Против кровожадных и разбойничих шаек крестьян» Лютер призывал к беспощадному разгрому восставших. Первая религиозная работа другого основоположника Реформации - Кальвина была направлена против анабаптистов, а не против католической церкви. Кальвин сжёг на медленном огне испанского учёного Сервета, примыкавшего к анабаптистам и к рационалистическому протестантскому учению, известному под названиями унитаризма или социанизма.

Реформация выступала не против церкви и религии как таковых, а против феодальной, католической церкви, противопоставляя ей новую церковь, приспособленную к интересам буржуазии. То, что борющиеся партии выражали свои интересы даже в то время на языке священного писания, объясняется незрелостью общественного сознания, засильем религии, которая в XVI в. и отчасти в XVII в. оставалась преобладающей формой общественного сознания. Влияние светской культуры Возрождения было неглубоким, мировоззрением большинства оставалась религия. Революционным знаменем времени сделалось «чистое евангелие», некое «настоящее слово божие», которое надо было очистить от злостных искажений католицизма. Именно деятели Реформации перевели священное писание на народные языки, Библия впервые сделалась доступной для широких народных масс (До какой степени Библию скрывали от народа, показывает хотя бы тот факт, что М.Лютер впервые увидел её только в 20-летнем возрасте.) , не замедливших увидеть в некоторых её положениях оправдание своей борьбы за социальное равенство.

Различая народную и бюргерскую Реформации, следует иметь в виду, что бюргерская Реформация всемерно стремилась восстановить пошатнувшееся благодаря циничной практике католицизма влияние религии в народе, возвысить веру и принизить разум. «Достоинство веры, - заявлял Лютер, - заключается в том, что она свёртывает шею разуму и душит зверя, который иначе мог бы задушить целый мир со всеми его творениями». «Разум, - говорил Лютер, - есть первая потаскуха дьявола», поэтому, «отказавшись от разума, мы приносим богу самую приемлемую жертву, которая может быть принесена». Бюргерский протестантизм подчёркивал бессилие человека перед миром, внушая людям чувство обречённости на вечные муки. Народная Реформация видела свой смысл в социальном прогрессе, народные массы понимали Реформацию не столько как религиозную, сколько как социальную реформу, осуществление вычитанного в Библии некоего «божественного права», восходящего к первоначальному христианству, она часто была религиозной только по форме, за которой скрывались рационалистические и даже атеистические идеи.

Главными протестантскими странами в Европе являются Германия, Швейцария, Дания, Швеция, Норвегия, Финляндия, Англия, Голландия, Чехия, Венгрия. С XVII в. начинается распространение протестантизма в североамериканских колониях европейских стран, куда, спасаясь от преследований, бежали представители самых разнообразных протестантских направлений. Протестантизм распространился со временем и в других колониях.

Введение

Заключение

Введение

ПРОТЕСТАНТИЗМ, религиозное движение, включающее все те западные вероисповедания, которые не выходят за рамки христианской традиции, но отличаются от римско-католической традиции. Слово "протестант" впервые было использовано на рейхстаге в Шпейере (1529) для обозначения участников, подписавших Protestatio, документ, в котором открыто высказывалось несогласие с решением рейхстага запретить ряд реформ внутри церкви. Позднее "протестантами" стали называть всех, кто вышел из повиновения папе в ходе переворота 16 в., вошедшего в историю под именем Реформации. С тех пор протестантизм раздробился на многочисленные семейства церквей и не связанных друг с другом сект, и слово превратилось в собирательное понятие, за которым не стояло какое-либо конкретное вероисповедание.

1. Возникновение протестантизма. Реформация

Протестантизм как течение христианства принадлежит не только истории христианства. Он и сегодня является влиятельной духовно-интеллектуальной силой. Дело не только в сотнях миллионов его последователей, но и в духовном наследии таких властителей дум современности, философов Запада как Карл Барт (1886-1968 гг.), Карл Ясперс (1883-1969 гг.), Мартин Лютер Кинг (1929-1968 гг.), Альберт Швейцер (1875-1965 гг.), Билли Грэм (р. 1926 г) и другие.

История протестантизма связана с именами величайших представителей человечества, его культуры. Чтобы понять это, обратимся к фактам. Начало XVI века в Европе - великая эпоха радикального перелома в европейской культуре, когда закладывается основа ее развития на столетия вперед. Это время благородных порывов и сожжения "еретиков", увлечения античной культурой и охоты на ведьм, благочестивых диспутов и изощренных пыток. Все это вливается в единый поток социального развития, формирует мироощущение, возвещающее наступление буржуазной эры.

Яростной защитницей средневековых порядков выступает католическая церковь. Она еще пользуется огромной властью. Однако к этому времени антицерковные движения достигают высшей точки. В Англии это направление было представлено в проповедях профессора Оксфордского университета Джона Виклифа (1320-1384 гг.), который требовал подчинения английской церкви в гражданских делах королю. Он также выступал против поборов римских пап с Англии, усомнился в праве церкви на индульгенции, настаивал на приоритете Священного Писания над церковным преданием.

Его идеи оказали влияние на взгляды профессора Пражского университета Яна Гуса (1369-1415 гг.), проповедовавшего отказ церкви от богатства и от продажи индульгенций. Сожжение Гуса на костре 6 июня 1415 года по приговору Констанцкого собора вызвало возмущение в Чехии.

Эти идеи дали начало движению, получившему название "Реформация". Его социальная база была крайне пестра. Для объединения этих разрозненных сил необходима какая-то общая программа. И она появилась: 31 октября 1517 года в Виттенберге местный священник Мартин Лютер прибил к воротам собора тезисы. Эти тезисы, как отметил Ф. Энгельс, "оказали воспламеняющее воздействие, подобно удару молнии в бочку пороха". Первоначально Лютер не помышлял о какой-либо радикальной реформе церкви. Главная идея его тезисов была в том, что для спасения требуется внутреннее покаяние грешников, которое нельзя заменить внешней денежной жертвой.

Рим ответил Лютеру угрозой отлучения и физической расправы. Но, как говорится, коса нашла на камень, и виттенбергский священник Мартин Лютер отказался подчиниться силе. Но и папа не мог уступить - конфликт к этому времени получил широкую огласку. Началась эскалация взаимных нападок и обвинений и 10 декабря 1520 года Лютер сжег публично папскую Буллу (указ), отлучающую его от церкви.

Суть же конфликта состояла в том, что католическую церковь, как социальный институт феодализма, нельзя было победить, не разрушив догматический фундамент, на котором она основывала свое господство в обществе. В догматическом плане такую роль играло богословское учение о том, что спасение людей невозможно без помощи церкви, без благодати, содержавшейся только в ней.

Чтобы в рамках христианства отвергнуть это богословское построение, необходимо было противопоставить земной ограниченности церкви всемогущество самого Бога. Иными словами, свободу людей от притязаний католицизма можно было обосновать, подчеркивая полную, абсолютную зависимость человека от создателя, неспособность грешника своим поведением (святыми делами и подвигами благочестия) повлиять на высшую божественную волю. Поэтому реформаторы решительно отвергали Священное Предание, утверждавшее церковь как особый божественный социальный институт, и единственным источником веры объявляли Библию.

Вместе с тем, особенности религиозного сознания, а также реальные усложняющиеся социальные условия приводили на практике даже в начале Реформации к возникновению различных, нередко враждующих течений. Реформация выдвинула несколько ярких выдающихся фигур: Мартин Лютер (1483-1546 гг.), Томас Мюнцер (1490-1625 гг.), Жан Кальвин (1509-1564 гг.), Ульрих Цвингли (1484-1531 гг.). Но главное, конечно, не в личности самих реформаторов, хотя и это очень важно, а, прежде всего, в различии социально-политической подоплеки их взглядов, общественной практики, которую они способны осветить. Лютер выступал против Рима, побуждаемый, прежде всего, опытом богопознания. Он прокладывал дорогу новому богословию и заранее не мог видеть весь путь. Кальвин моложе Лютера, и протестантские идеи он застает уже сложившимися. В свои 26 лет он издает "Наставление в христианской вере" (1536 г), в котором изложил протестантскую доктрину в систематической, безжалостно последовательной форме, вскоре ставшей энциклопедией протестантской мысли.

Появление протестантизма стало переломным моментом во всей европейской культуре. Духовную революцию совершили титаны по силе мысли, страсти и характеру, по многосторонности и учености: Леонардо да Винчи, Макиавелли, Эразм Роттердамский. К ним, несомненно, относятся Лютер и Кальвин. Они были людьми верующими и новая духовность пролегала для них через религиозное чувство, через возрождение "апостольской веры". Для средневекового человека представление о Боге - не абстрактный, отвлеченный догмат. Для них Бог - высшая истина, вокруг которой группировались все их идеи и представления.

Группа немецких князей провела в своих владениях евангелические реформы. В 1529 году они заявили "протест" против отмены Шпейерским рейхстагом права решать вопрос о религии подданных, которого они добились в 1526 году. С этим событием связано происхождение термина "протестантизм", который стали употреблять для обозначения совокупности вероисповеданий христианства, генетически связанных с Реформацией.

2. Особенности протестантского вероучения, организации и культа

В соответствии с общим учением христианства протестантизм всех разновидностей стоит на той позиции, что знание религиозной истины дается человеку божественным откровением. Возникает, однако, существенный вопрос о критерии того, что из человеческих знаний относится к богооткровенной истине и что не соответствует ей или даже противоречит, где гарантия богооткровенности того или иного богословского тезиса.

В христианстве не вызывает сомнения положение о том, что основным источником откровения является Библия. Но в ней имеется много противоречий, а также непонятных мест, которые требуют истолкования и разъяснения. Для католицизма право такого толкования принадлежало только церкви, причем настолько непреложно, что мирянам даже запрещалось без руководства со стороны духовенства читать Библию.

Протестантизм лишал папство и церковь монопольного права толкования Библии. Для этого протестанты провозгласили право каждого верующего не только самостоятельно читать, но и толковать Библию. Что же касается Священного Предания, то протестантизм отказал ему быть источником откровения. "Только Библия" - это стало основным девизом всех протестантских церквей.

Реформаторы настаивали на личном отношении человека и Бога. Известно, что в ортодоксальном католицизме Бог мыслится как единство трех личностей: Бога-отца, Бога-сына и Святого Духа. Многовековая история церкви свидетельствует о том, что именно формулирование и истолкование догмата Троицы составляет своеобразный эпицентр богословских баталий. Официальное начало им было положено александрийским теологом Арием (IVвек), который подвергал сомнению второе лицо троицы - богоподобность Иисуса Христа.

Именно акцента личностном общении с Богом определил типологическую особенность протестантизма. На место церковного единообразия пришел религиозный и богословский плюрализм. Поэтому в разных странах и даже внутри одной страны возникали разные вероучения. Все они разделяли ключевые идеи и представления, определявшие их общий протестантский характер, (концепцию "личной веры", "крещения в духе", избранность и т.д.), но в зависимости от специфики политической борьбы и социальной позиции привычные символы и понятия приобретали особый характер. Так возникли его различные течения: англиканство, лютеранство, кальвинизм.

Прежде всего, атаке Мартина Лютера подверглась претензия католической церкви на небесное покровительство и представительство. Между человеком и Богом, как считал М. Лютер, не должно быть никаких посредников; Бог дает спасение по своей свободной воле, а вовсе не понуждаемый домогательствами грешника. Судьба человека определяется не церковью, но всецело милостью божьей, и верующий своими силами спасения добиться не может и не способен. Он обретает его лишь тогда, когда осознает себя безнадежно греховным существом, обретает личную веру в Бога и в искупительную жертву Иисуса Христа. Учение о "личной вере" как единственном и достаточном условии спасения, образует фундамент протестантской догматики и предполагает переосмысление всего традиционного учения.

В "Малом катехизисе" Мартин Лютер четко формулирует эту мысль так: "Я убежден, что не собственной силой и разумом могу верить в Иисуса Христа, моего господина, или прийти к нему, но Дух Святой призвал меня посредством Евангелия, просветил своим даром, освятил и сохранил меня в истинной вере". В результате радикально меняется представление о месте религии в жизни верующего: священной признается вся повседневная деятельность безотносительно к церковной регламентации. Важно не то, что делает человек, не род его занятий и место в обществе, а осознание им своего долга перед Богом, важен не результат деятельности, а внутреннее состояние, цель, которую человек ставит перед собой. Таким образом, протестантизм выдвигает особую этику - этику мотивов.

Личная вера, по учению Лютера, вызывает радикальный переворот в душе человека, делает его "внутренне" свободным. А поэтому лозунг любви к ближнему приравнивается к службе ближнему: человек не должен наподобие монаха бежать от мира. "... Служить Богу, - подчеркивал Лютер, - есть не что иное, как служить ближнему, будь то ребенок, жена, слуга... любому, кто телесно и душевно в тебе нуждается; и это есть богослужение".

Протестантская концепция избранности к спасению отдельных людей, в индивидуальном порядке осознающих собственную судьбу, освятила авторитетом Бога частнопредпринимательскую деятельность, которая в ту пору была лишена официальной санкции.

Протестантизм выступает с самого начала за упрощение и удешевление культа, отвергает молитву за умерших, поклонение Богородице и святым, почитание мощей, икон и других реликвий. В отличие от католического и православного учения о таинствах, протестанты рассматривают их как символы или обряды, назначение которых - напомнить об Иисусе Христе и спасении рода человеческого. На передний план в богослужении выдвигается проповедь.

Культовые нововведения протестантизма шли в основном по линии "удешевления" церкви и церковного ритуала, хотя их мотивировка, как правило, была связана с догматическими принципами, противопоставлявшимися католицизму.

Среди разных ответвлений протестантизма не было единства в некоторых вопросах, связанных с культом, с внешней обстановкой в церкви и т.д. Лютеране, например, сохранили в своих церквах распятие, алтарь, свечи, органную музыку, кальвинисты же от всего этого отказались.

Месса, как раз и навсегда установленная совокупность ритуальных церемоний с закрепленными стандартными молитвенными формулами на латинском языке, была отвергнута протестантами почти всех направлений. Богослужение стало вестись ими на народных языках, оно состояло из проповеди, пения молитвенных гимнов и чтения тех или иных глав Библии, преимущественно из Нового Завета. Библия переводилась на народные языки, и ее регулярное чтение вошло в быт каждого набожного протестанта. В библейском каноне протестантизм произвел некоторые изменения и не признал части книг Ветхого Завета.

Наиболее важные обряды, считавшиеся в католицизме ядром богослужения - таинства, подверглись в протестантизме решительному пересмотру. Лютеранство оставило из семи таинств лишь два - крещение и причащение, кальвинизм - лишь одно крещение. При этом трактовка таинства как обряда, при совершении которого происходит чудо, в протестантизме было приглушено. Лютеранство сохранило некоторый элемент чудесного в истолковании причащения. Оно заняло среднюю позицию между католицизмом, с одной стороны, и кальвинизмом - с другой, в решении вопроса о том, происходит ли при совершении обряда чудо превращения хлеба и вина в плоть и кровь Спасителя. Что касается крещения, то протестантизм не принял позицию анабаптистов, оставив в силе крещение младенцев. В виде компромисса он ввел "второе крещение" - конфирмацию подростков. Хотя надо отметить, что ряд наиболее поздних протестантских церквей признает только крещение взрослых.

Особое значение имел отказ протестантизма от таинства священства. Исходя из положения о ненужности посредников между Богом и людьми, протестантизм отвергает деление общества на духовенство и мирян, следствием чего является и отказ от того таинства, которым духовенство возводилось в положение особого общественного слоя. Учение о том, что любой человек может непосредственно общаться с Богом, давало основание к утверждению "всеобщего священства". Каждый мирянин может быть выбран своей общиной на должность пастора и отправлять эту должность до тех пор, пока община будет считать его достойным ее. Обычно прихожане на молитвенном собрании выбирают пресвитера.

В организационной структуре протестантских церквей выразилось влияние новой общественной и культурной ситуации, новых духовных запросов личности, освобождающейся от сословно-корпоративных пут, всех протестантов объединяет отказ признать примат римского папы.

Многие протестанты соблюдают наиболее важные праздники, унаследованные от католического церковного года, главным образом связанные с жизнью Иисуса Христа. У современных протестантских церквей имеются и свои новые праздники - Праздник жатвы и День единства. Так, например, Праздник жатвы у евангельских христиан-баптистов - это праздник возвеличивания Бога, его могущества, даровавшего урожай, а также прославление труда на "ниве божьей" по "спасению душ погибающих грешников", обращению их к Христу.

3. Основные направления протестантизма

Наступление нового времени означало перемещение центра социальной активности многих народов. Движение истории определялось развитием промышленности и в целом хозяйства многих европейских стран. Это формировало новую идеологию, совершенно другое мироощущение. На смену церковному единообразию приходит религиозный и богословский плюрализм. Поэтому в разных странах и даже внутри одной страны возникают различные вероучения и направления протестантизма. Все они разделяли ключевые идеи и представления, определявшие их общий характер: концепцию "личной веры", "крещения в духе", избранности и другие. Однако в зависимости от специфики стран, политической ситуации в них, эти движения приобретали свои особенности. Постепенно оформились основные протестантские церкви.

Одним из ранних направлений протестантизма является англиканство. Его вероучение представляет собой конгломерат католицизма, лютеранства и кальвинизма. Оно изложено в "Книге общинного богослужения" (1549 г) и "Символе веры", принятом в 1571 году. В нем концепция спасения соединяет принцип спасающей силы церкви, унаследованной от католицизма, с лютеранским учением о спасении только одной верой. Англиканство сохранило иерархию, епископат, пышный культ. Оно является в настоящее время государственной церковью Англии.

В лютеранской церкви, названной так в честь основателя Мартина Лютера, на передний план в концепцию спасения выдвигается "обращение" и "оправдание". Лютеранство сохраняет епископат, особое посвящение в духовный сан, остатки литургии. Оно признает два таинства: крещение в младенческом возрасте и причащение. В лютеранских храмах нет икон, но сохранены распятия, облачение духовенства, алтарь, используется органная музыка и хоровое пение.

Центральное место в лютеранском богослужении занимает проповедь. Лютеранство является самой влиятельной и многочисленной конфессией современного протестантизма.

Еще одно направление протестантизма - кальвинизм. В нем нашли более последовательное воплощение антикатолические требования буржуазии. В 1536 году Кальвин издал в Швейцарии свое главное сочинение - "Наставление в христианской вере", в котором изложил свои взгляды. В 1542 году вышел "Женевский катехизис". В отличие от лютеранства в кальвинизме нет символа веры, обязательного для всех, единственным источником вероучения является Библия. Доминирующее значение Кальвин придавал учению о предопределении, ибо Бог избрал одних к веччому блаженству, других - к погибели. Человек спасается потому, что получает дар веры, избран к спасению. При этом кальвинизм требует от человека инициативы: он должен поступать так, чтобы быть достойным вечного блаженства, если он к нему предопределен.

Главным в кальвинизме является учение о "мирском призвании" или "мирском аскетизме". Свидетельством возможной избранности может рассматриваться успех в предпринимательской деятельности, в профессионализме. Ради этого кальвинист должен отказаться от мирских наслаждений, расточительности, вести скромный образ жизни.

Ритуальная сторона кальвинизма отличается наиболее радикальным реформаторством: отброшены все внешние атрибуты культа - алтарь, иконы, свечи, крест. Проповедь - центральный момент богослужения, она включает пение псалмов и молитв.

В более поздние времена появляются новые течения в протестантизме. Среди них можно отметить баптизм, адвентизм, пятидесятничество, хотя этим список течений в протестантизме не исчерпывается.

Одним из новых направлений стал баптизм. Первая баптистская община возникла в начале XVII века среди английских эмигрантов в Голландии. Их вероучение основано на лютеранстве и кальвинизме. Особое значение придается личной вере. Крещение рассматривается как знак сознательного обращения в веру, духовного возрождения. Кандидаты в члены общины допускаются к нему лишь после испытательного срока и покаяния на молитвенном собрании. Только принявшие водное крещение считаются полноправными членами общины. Баптизм требует от своих последователей активной миссионерской деятельности.

В начале 30-х годов XIX века в США от баптизма отделилось религиозное течение адвентистов (от латинского слова - "пришествие"). Его основателем считают У. Миллера (1782-1849 гг.), который выпустил в 1833 году книгу "Свидетельство из Писания и истории о втором пришествии Христа около 1843 года и его личном царствовании в течение 1000 лет".

Адвентистское учение отличается от других протестантских учений своей эсхатологией, т.е. разработкой идеи о конце света, смысле и завершении земной истории. Они по-особому решают вопрос о посмертной судьбе человека, ибо не считают душу бессмертной.

Есть несколько направлений адвентизма. Одним из них является адвентизм седьмого дня. Его основательница Елена Уайт. Адвентизм имеет распространение и в России.

Протестантские течения, получившие название "пятидесятниччство", возникли в США. В основе вероучения - изложенный в одной из книг Нового Завета - книге "Деяния святых апостолов" - рассказ о сошествии на апостолов Святого Духа на пятидесятый день после Пасхи. Ссылаясь на это, они утверждают, что каждый истинный христианин может получить дары Святого Духа: способность к пророчеству, исцеление больных, говорение на иных языках, которое получило название "глоссолалия".

Пятидесятничество в нашей стране представлено направлением, называемым христианами веры евангельской, признающей Троицу. Помимо распространенных протестантских конфессий есть и другие течения протестантизма, одни из которых существуют несколько столетий, другие сложились в XIX веке, некоторые возникают в наше время.

4. Современные протестантские церкви в России

Различия в современном протестантизме - не столько расхождения между различными направлениями, церквами и конфессиями в вероучении и устройстве, сколько различия между тенденциями внутри самого протестантизма. С середины XX века крупные течения протестантизма в нашей стране, как и в целом мире, испытывают сильное воздействие внешней среды, мира, который все больше становится светским. В них становится все меньше людей, которые регулярно посещают богослужения. Вместе с тем появляются кружки интенсивного изучения Библии и осмысления ее применительно к эпохе, вера становится не просто унаследованной от прошлого поколения, но самостоятельно выстраданной.

Все эти замечания полностью относятся к протестантским церквам в нашей стране, или к "сектам", как их называли совсем недавно.

Сектантские движения, "реформационные" в широком смысле появляются на Руси примерно в XIV веке. Его основными формами были скопчество, христоверие, духоборство, субботничество, обычно представленное различными группировками. Все они решительно отвергали православную церковь, внешнее благочестие в пользу внутренней веры ("бог не в бревнах, а в ребрах"), стремились создать самоуправляющиеся общины как прообразы "царствия Божьего".

Первым протестантским объединением в России стала возникшая в Голландии в XVI веке секта меннонитов или "мирных анабаптистов". Их проповедь отличали идеи смирения и покорности, отказа от насилия и войн, впоследствии четко закрепившиеся в вероисповедальном требовании отказа от воинской повинности и применения оружия. Это навлекло на них жестокие гонения властей. После разрешения Екатерины II селиться иностранцам в России (1763 г) меннониты из Германии стали переселяться на юг Украины и в Поволжье. Их появление в России особого влияния на религиозную ситуацию того времени не оказало.

Широкое распространение протестантизма в нашей стране начинается в 60-70-х годах XIX века с появлением из Германии последователей евангельских баптистов. Они вели активную проповедническую деятельность и стали основывать общины в регионах Кавказа, Южной Украины, Прибалтики и Петербурга. Первым русским баптистом был купец Н. Воронин, принявший крещение по вере в Тифлисе в 1867 году. Рост числа евангельских христиан, баптистов и последователей других течений протестантизма вызвал крайне отрицательную реакцию руководства русской православной церкви. Вскоре начались гонения и репрессии.

В резолюции совещания православных деятелей под руководством К.П. Победоносцева, бывшего в то время обер-прокурором Священного Синода, в частности говорилось: "Быстрый рост сектантства является серьезной опасностью для государства. Всем сектантам должно быть воспрещено, покидать свое местожительство. Все преступления против православной церкви должны разбираться не в светских, а в духовных судах. Паспорта сектантов должны быть помечены особым образом, чтобы их нигде не принимали на работу, ни на жительство, пока жизнь в России для них не станет невыносимой. Дети их должны силой отбираться и воспитываться в православной вере".

Только в 1905 году с выходом указа о веротерпимости от 17 апреля и Манифеста о даровании гражданских свобод от 17 октября, протестантские церкви смогли вести миссионерскую и издательскую деятельность.

Самое крупное протестантское направление в России - баптизм. Название происходит от греческого "погружать", "крестить в воде". Нынешнее название церкви сложилось из наименования двух родственных движений: баптистов, первоначально носивших название "христиан, крещеных по вере" и в основном живших на юге Российского государства и церкви "евангельских христиан", появившихся несколько позже, преимущественно на севере страны.

Объединение церквей евангельского исповедания было достигнуто на основании Соглашения евангельских христиан и баптистов в 1944 году. В 1945 году было заключено соглашение с представителями церквей пятидесятников, названное "августовским соглашением", в 1947 году достигнуто соглашение с христианами в духе апостолов, а в 1963 году в союз приняты меннониты.

Пятидесятники исходят в своем вероучении из указания Евангелия о "сошествии Святого Духа на апостолов" в пятидесятый день после Пасхи. Меннониты самыми существенными чертами христианства считают смирение, отказ от насилия, даже если оно совершается ради общего блага, нравственное самосовершенствование.

Союз евангельских христиан-баптистов входит в состав Всемирного союза баптистов со времени его основания в 1905 году и разделяет семь библейских принципов - теологических основ, выработанных Всемирным братством: "Священное Писание, книги Ветхого и Нового Заветов (канонические) являются основой Вероучения. Церковь должна состоять исключительно из возрожденных людей. Заповеди о Крещении и Вечере Господней (причащении) также принадлежат возрожденным людям. Независимость каждой поместной церкви. Равноправие всех членов поместной церкви. Свобода совести для всех. Отделение церкви от государства".

Союз евангельских христиан-баптистов - и в целом, и в каждой поместной церкви - считает своими задачами проповедь Евангелия, духовное воспитание верующих для достижения святости, христианского благочестия и соблюдения заповедей Христа в жизни, развитие и укрепление единства верующих согласно Первосвященнической молитве Христа, активное участие в социальном служении.

Ныне Союз Евангельских Христиан-баптистов России издает два журнала "Братский вестник" и "Христианин и время", более десятка газет, выпускает Библии, сборники духовных песен, другую христианскую литературу.

Еще одна протестантская церковь, распространенная в современной России - это церковь адвентистов седьмого дня. Основателем этого течения считается американская пророчица Елена Уайт, которая руководствуясь своими "видениями", в которых "Господь открывал ей истины", развивала идеи адвентизма. Главным было указание из всех дней недели праздновать не воскресенье, а субботу, когда нельзя не только работать, но даже готовить пищу. Тем самым во главу угла ставилось выполнение четвертой библейской заповеди: "Помни день субботний, чтобы святить его: шесть дней работай и делай (в них) всякие дела твои, а день седьмой - суббота Господу, Богу твоему: не делай в оный никакого дела..." (Исх. 20: 8 - 10).

У адвентистов седьмого дня сформировалась догматика, обрядность, бытовой уклад, в которых особую роль играет так называемая "санитарная реформа". Ее богословское обоснование заключается в утверждении, что тело есть храм Святого Духа и, чтобы не разрушать его, следует вести соответствующий образ жизни. Есть у них пищевые запреты, а также запрет употреблять чай, кофе, спиртные напитки, курить.

Сегодня в нашей стране насчитывается более 30 тысяч адвентистов Седьмого дня, они имеют около 450 молитвенных домов. Центральный орган этой церкви расположен в Тульской области в поселке Заокский, где у них работает духовная школа и семинария, радиотелевизионный центр. Церковь издает газеты и ряд журналов совместно с зарубежными адвентистами. Члены церкви помогают детским садам, больницам, престарелым. В Тульской области создан реабилитационный центр под руководством Валентина Дикуля, где помогают больным детям.

Среди других протестантских течений, действующих в современной России, следует назвать христиан веры евангельской или пятидесятников. Название восходит к евангельскому рассказу о том, что во время празднования праздника Пятидесятницы (50-й день после Пасхи) на апостолов сошел Святой Дух и они "исполнились все Духа Святого и начали говорить на иных языках" (Деяния.2: 4). Верующие этого направления практикуют "говорение на иных языках" во время молитвенных собраний, веря в возможность вселения в истинно верующих Святого Духа. В России эта церковь имеет несколько течений.

В 1992 году в нашей стране активно начала действовать религиозносоциальная организация под названием "Армия спасения". Движение возникло в Англии в прошлом веке, имеет строгую организацию Солдаты "Армии спасения" принося клятву на верность Богу, служения людям и Богу, отказ от алкоголя, курения, наркомании, других вредных привычек. Они занимаются евангелизацией и социальной работой. В Москве "Армия спасения открыла 18 бесплатных столовых, помогает беженцам и бездомным, оказывает гуманитарную помощь больницам, детским садам, другим нуждающимся.

В настоящее время в России насчитывается свыше одного миллиона верующих-протестантов, принадлежащих к десяткам различных протестантских направлений. Одни из них возникли в прошлом столетии, другие появились в самые последние годы. Развитие рыночных отношений, изменение идеологии государства способствует укреплению позиций протестантизма. Пользуясь поддержкой своих зарубежных международных центров, они ведут активную миссионерскую работу по евангелизации населения, распространяют огромное количество религиозной литературы и другой продукции.

5. Религиозное содержание протестантизма

Разделяя основные особенности развитой религии, т.е. веруя в бытие Бога, бессмертие души, сверхъестественный и загробный мир и т.п., протестанты так же, как и католики и православные, представляют себе Бога в качестве триединого Бога - отца, Бога - сына и Бога - святого духа. Иисуса Христа они отождествляли со вторым лицом этой Троицы. Вместе с тем протестантизм имеет свои особенности, отличающие его от православия и католицизма. Протестантизм очистил небо от целого пантеона божков, которые превратили католицизм и православие фактически в многобожие. Протестанты поклоняются только триединому богу (у них нет культа святых и богоматери), а особенно Христу, считая его истинной главой своих церквей в целом и общин в частности.

Вместе с тем с католицизмом протестантизм роднит многое: и филиокве (учение о том, что " святой дух " исходит не только от Бога - отца, как считают православные, но и от сына), и употребление при причащении опресноков, и органы, и крещение через обливание, и обычай сидеть во время богослужения и многое другое.

В соответствии с общим учением христианства протестантизм всех разновидностей стоит на позиции, что знание религиозной истины дается человеку божественным откровением.

В христианстве не вызывает сомнений положение о том, что основным источником откровения является Библия. Но в Библии есть много противоречивого. Все это подлежит истолкованию и разъяснению. Для католицизма право такого истолкования принадлежит только церкви, причем настолько не приложено, что мирянам даже запрещается без руководства со стороны духовенства читать Библию. В порядке толкования последней написали огромное количество произведений " отцы церкви " и богословы - схоласты, вынесли множество определений и решений церковные соборы, а римские папы обнародовали целую библиотеку булл, всяких непогрешимо истинных посланий. Вся эта литература вместе с тем, чему учат в проповедях и устных наставлениях служители церкви, именуется Священным преданием. Таким образом, Священное писание можно правильно понимать только в свете Священного придания. Вполне понятно, какую силу давало папству такое решение вопроса. Чтобы сбить папство с этой позиции протестантизму было необходимо лишить его монопольного права толкования Библии при помощи Священного придания и собственного произвола. Для этого он провозгласил право каждого верующего не только самостоятельно читать, но и толковать Библию.

Что же касается Священного предания, то протестантизм полностью отказал ему в значении источника откровения." Только Библия " - стало его основным девизом. Протестантизм выступает против идеи, что при истолковании Библии следует руководствоваться разумом. Допуская философское мышление в качестве своего рода приправы к вере, протестантизм считал все же лишь последнюю единственным критерием истинности восприятия библейского откровения. Вера, которую протестантизм поставил в центр своего учения, есть личное переживание, по существу не поддающееся разъяснению и контролю со стороны.

Протестантское учение нанесло удар католическому духовенству и в той области, которая касалась влияния его молитв на земные судьбы людей. Если верующий - католик считал достаточным помолиться с помощью священника Богородице либо какому - либо святому, чтобы избавиться от той или иной неприятности или, наоборот добиться жизненного успеха, то протестантизм утверждает, что человеческая судьба не зависит ни от молитв, ни от деятельности человека, так что вся тяжеловесная махина католического культа не имеет по существу никакого жизненного смысла.

Культовые нововведения протестантизма шли в основном по линии "удешевления" церкви и церковного ритуала. Почитание библейских праведников оставалось незыблемым, но было лишено тех фетишистских по существу политических форм, какие принял вообще культ святых в католицизме. Протестантизм отказался и от ряда других элементов культа - поклонения мощам, реликвиям, кресту, статуям и иконам. Отказ от поклонения видимым изображениям базировался в догматическом отношении на ветхозаветном Пятикнижии, рассматривающем такое почитание как идолопоклонство.

Среди разных ответвлений протестантизма не было единства в некоторых вопросах, связанных с культом, внешней обстановкой церквей и т.д. Лютеране, например, сохранили в своих церквах распятие, алтарь, свечи, органную музыку; кальвинисты же от всего этого отказались.

Месса была отвергнута протестантами почти всех направлений. Богослужение стало вестись ими на национальных языках; оно состояло из проповеди, пения молитвенных гимнов и чтения тех или иных глав Библии, преимущественно Нового завета.

Наиболее важные обряды, считавшиеся в католицизме ядром богослужения - таинства подверглись в протестантизме решительному пересмотру. Лютеранство оставило из семи таинств лишь два - крещение и причащение, кальвинизм - одно лишь крещение. При этом трактовка таинства как обряда, при совершении которого происходит чудо, в протестантизме приглушена. Лютеранство сохранило некоторый элемент чудесного в истолковании причащения. Оно заняло среднюю позицию между католицизмом, с одной стороны, и цвинглианством и кальвинизмом - с другой, в решении вопроса о том, происходит ли при совершении обряда чудо превращения хлеба и вина в плоть и кровь Спасителя. Что касается крещения, то протестантизм не принял позицию анабаптистов, оставив в силе крещение младенцев. В виде компромисса он ввел " второе крещение " - конфискацию подростков.

Особое значение имел отказ протестантизма от таинства священства. Протестантизм отверг деление общества на духовенство и мирян. Учение о том, что любой человек может непосредственно общаться с Богом, давало основание у утверждению " всеобщего священства ".

Все эти принципы были направлены против могущественного аппарата католической церкви.

Протестантизм переносит центр тяжести религиозной жизни с церкви на отдельную личность.

Протестантизм с самого начала разбился на целый ряд течений, церквей, толков и до сих пор на его почве продолжается отделение сект.

Заключение

Протестантизм - одно из трех, наряду с католицизмом и православием, главных направлений христианства, представляющее собой совокупность многочисленных и самостоятельных Церквей и деноминаций, связанных своим происхождением с Реформацией - широким антикатолическим движением XVI в. в Европе.

Протестантизм разделяет общехристианские представления о бытии Бога, его триединстве, о бессмертии души, рае и аде (отвергая при этом католическое учение о чистилище), об Откровении и т.д. Вместе с тем, протестантизм выдвинул 3 новых принципа: спасение личной верой, священство всех верующих, исключительный авторитет Священного Писания (Библии).

Согласно учению протестантизма, первородный грех извратил природу человека, лишил его способности к добру, поэтому он может добиться спасения не с помощью добрых дел, Таинств и аскетизма, а только благодаря личной вере в искупительную жертву Иисуса Христа.

Каждый христианин, будучи избранным и крещенным, получает "посвящение" на общение с Богом, право проповедовать и совершать богослужение без посредников (Церкви и духовенства). В протестантизме, таким образом, снимается догматическое различие между священником и мирянином, упраздняется церковная иерархия. Поэтому в протестантизме отсутствует исповедь и отпущение грехов, а также безбрачие священников и пасторов. Обмирщая Церковь, протестантизм упразднил монастыри и монашество.

Протестантизм упразднил и многие Таинства, оставив только Крещение и Евхаристию, отверг учение о благодати. Кроме того, он упразднил молитвы за умерших, почитание святых и многочисленные праздники в их честь, почитание мощей и образов. Молитвенные дома протестантов были освобождены от пышного убранства, от алтарей, образов и статуй, сняты колокола. Богослужение протестантов предельно упрощено и сведено к проповеди, молитве и пению псалмов и гимнов на национальных языках. Библия провозглашена единственным источником вероучения, а Священное предание отвергнуто. Библия была переведена на национальные языки, а ее изучение и толкование стало главной обязанностью каждого верующего. Принцип всеобщего священства заложил основу демократического устройства общин (равенство мирян и духовенства, выборность, отчетность и т.д.).

Первоначальными формами протестантизма были лютеранство, цвинглианство и кальвинизм, унитарианство и социанство, анабаптизм и меннонитство, англиканство. В дальнейшем возникает ряд течений, известных как поздний, или неопротестантизм: баптисты, методисты, квакеры, адвентисты, пятидесятники, свидетели Иеговы, мормоны, или "Святые последних дней", Армия спасения, Христианская наука и ряд других. Формирование большинства этих течений проходило под знаком "религиозного возрождения" (ривайвелизм), возврата к идеалам раннего христианства и Реформации.

Список использованной литературы

1.Гараджа В.И. Религиоведение. - М.: Центр, 1995.

2.Кислюк К.В., Кучер О.Н. Религиоведение - Ростов-на-Дону, 2003.

3.Радугин А.А. Введение в религиоведение: теория, история и современность. - М., 1997.

4.Яблокова И.Н. Основы религиоведения - М., 2004.